Туман Луизианы

— Думаете, стоит? — Луиза покосилась на девиц, которые чуть ли не отпихивали друг друга в попытке завладеть вниманием мистера Уоррингтона. К ее удивлению, не только молодые девушки не сводили глаз с высокой фигуры Томаса. И старшая Монсиньи, и Жаккар тайком, как им казалось, бросали пылкие взгляды.

— Иногда я боюсь, что стоит мне споткнуться и упасть, как они набегут и съедят меня, — проследив за направлением ее взгляда, сказал де Шабри. — Я несказанно рад, что Уоррингтон посетил нас сегодня.

— Но при этом вы не спешите ему помочь? — удивилась Луиза.

— О, нет, пусть немного побудет в моей шкуре, — ухмыльнулся де Шабри, хитро сверкнув глазами.

В целом пикник проходил весело и непринужденно, а Луиза, оправившись от шока, любезно общалась с плантаторами, стараясь не обращать внимания на слишком прозрачные платья и голые руки, в то время как сама так и не смогла заставить себя снять перчатки, несмотря на неоднократные увещевания Франчески.

— Дамам пора отдохнуть! — мило улыбаясь, хозяйка дома повела гостий в дом.

Луиза облегченно вздохнула, оказавшись в прохладном холле, и призналась себе, что отчаянно запарилась, с завистью поглядывая на местных леди. Весело болтая, они поднимались наверх по изящной белоснежной лестнице, укрытой пушистым лиловым ковром. На время забыв о духоте и неприятностях, с ней связанных, Луиза с интересом разглядывала убранство «Тризона». Внутри главный дом невероятно походил на свою хозяйку: он был воздушным, светлым и ярким. На светлых, цвета слоновой кости, стенах висели пейзажи с видами Луизианы и лавандовыми лугами Прованса. Комнаты утопали в зелени и цветах, бывших повсюду, куда только могла дотянуться заботливая рука. Комната, в которой собрались дамы, походила на гостиную и будуар одновременно. Занавешенные тончайшей кисеей кровати, банкетки, расставленные вдоль стен, трехногие столики с изогнутыми ножками, заставленные прохладительными напитками — и все это нежнейших лавандовых и белых тонов.

Со вздохами облегчения дамы падали на плюшевые кресла и диванчики, принимая из рук служанок оршад и лимонад. Над головами медленно запорхали пушистые опахала, принося долгожданную прохладу.

— Я до последнего сомневалась, что Уоррингтон приедет, — заявила мадам Жаккар, глупо хихикнув. — Простите, Луиза, мы несомненно рады знакомству и тому, что вы теперь принадлежите нашему обществу, но Томас Уоррингтон…

— Загадка Луизианы, — подхватила мадам Монсиньи, сделав большие глаза. — Он появляется лишь на балу, посвященном Дню Независимости, да на Большом Рождественском балу. Представляете, какие домыслы гуляют среди нас?!

— А я считаю, что он невероятно красив, — мечтательно выдохнула старшая из дочерей Монсиньи, Маргарита.

— Красив, как самый тяжкий грех, — согласно кивнула мадам Жаккар, мечтательно пошевелив пухлыми пальцами в воздухе. — Но я бы нашла способ этот грех замолить, — она подмигнула Франческе и, не глядя, протянула пустой стакан за спину, где его моментально заменили на новый.

— Думаю, мы сполна насладимся сегодня его обществом, — заявила леди Бишоп, поворачиваясь, чтобы служанка расстегнула крючки на платье. — На этот раз ему не отвертеться от танцев!

Луиза удивленно слушала о том, как женщины оживленно обсуждают ее опекуна. Нет, она считала его привлекательным мужчиной, но не думала, что дамы находят его настолько привлекательным. Они несколько минут спорили о цвете его глаз, а Луиза вдруг подумала, что тоже понятия не имеет, какие они. Серые или все-таки голубые?

— А его фигура! — протянула мадам Жаккар. — Скажу вам по секрету: это одни из самых красивых ног во всем штате! У Уоррингтона и де Шабри. У моего Эдварда по сравнению с ними тощие палки!

— Бедный де Шабри наверняка будет ревновать! — воскликнула Маргарита, обведя присутствующих возбужденным взглядом. — В прошлый раз я станцевала с ним две кадрили, и он полвечера говорил мне, что я невероятно изящна.

— Моя дорогая, смотри правде в глаза: аллигаторы на болотах изящнее тебя, — отмахнулась мадам Жаккар, с удовлетворением замечая, как покраснела Маргарита. — Он просто хотел дать понять, что ты отдавила ему все ноги!

— Думаю, по той же причине он не станцевал с вами, Аделаида, — мстительно парировала старшая Монсиньи, вздернув слегка курносый нос.

— Дамы, давайте не забывать, что среди нас новый человек! Что графиня Грейсток подумает о нас, услышав такие разговоры! — примирительно произнесла мадам Монсиньи, одергивая дочь.

— О, поверьте, мне доводилось быть свидетелем не одного подобного разговора, — улыбнулась Луиза. — Я уверена, все здесь присутствующие являют собой образец грациозности!

— Я же говорила, что она невероятно воспитана! — громко прошептала младшая Монсиньи на ухо средней сестре. Окружающие предпочли сделать вид, что ничего не слышали.

— Осторожнее! — воскликнула Франческа, освобождаясь наконец от платья. Луиза невольно прикрыла глаза, чувствуя, как вспыхивают уши: неужели леди Бишоп совершенно чуждо чувство стыдливости?!