Туман Луизианы

На широкой кровати, залитой лунным светом, сплетались в объятиях двое, поглощенные друг другом настолько, что, казалось, разверзнись над ними небеса, они не заметят. Таонга (а это несомненно была она) гибко выгибала спину, царапая плечи Томаса, томно мурлыкая, словно ласковая пантера. Луиза, как зачарованная, смотрела на мужские руки, скользившие по гладкой черной коже, будто это был один из тех танцев, что она наблюдала полчаса назад в лесу. Она смотрела на него, не в силах отвести взгляд от напряженной спины, от бедер, которые рвано двигались, напоминая о ритме барабанов в ночи. Он коротко застонал, и Луиза сглотнула, чувствуя, как на этот звук отозвалось ее тело. Она нервно облизнула пересохшие губы и вдруг поняла, что в эту сумасшедшую, наполненную колдовством ночь она хотела бы быть здесь, с ним. Под ним.

Луиза собиралась уже закрыть за собой дверь, когда Таонга хрипло выдохнула и откинула голову на подушки, позволяя Томасу зарыться лицом в ее волосы, закинула на него ногу и обернулась, встречаясь взглядом с девушкой. Она заметила ее, в этом не было сомнений, и, стремительно притворяя за собой дверь, Луиза все еще видела горящий торжеством взгляд.

_______________

*Здесь и далее настоящие имена богов и религиозные обряды вуду переплетены с неуемной фантазией автора.

16 глава

В эту ночь Луиза так и не смогла сомкнуть глаз. Перебирая в голове все события минувшего вечера, она то вспыхивала от воспоминаний о танцах, то прижимала руки к горящим щекам, думая об увиденном в комнате мистера Уоррингтона. Мысли крутились вокруг сцены, невольной свидетельницей которой она стала, и тугой клубок, что запутался внизу живота, начинал отчаянно пульсировать, разнося по телу неожиданно сладкие волны. За окном стремительно серело, а Луиза, перевернувшись на живот и обхватив руками подушку, снова и снова прокручивала в голове случившееся, отчаянно понимая, что в ее жизни что-то поменялось, но вот что именно — осознать пока не могла.

Завтрак проходил в одиночестве: миссис Пинс, сославшись на жуткую головную боль, завтракала у себя, а мистер Уоррингтон и мистер Свенсон уехали по делам на плантацию де Шабри. Луиза малодушно порадовалась тому факту, что не увидит утром опекуна: при одном воспоминании об его обнаженной спине и, святые угодники! ягодицах кровь приливала к щекам, а в горле собирался комок. Покончив с яичницей с тоненькими колбасками и апельсиновым соком, она собралась было выйти в сад, где вчера разметила лунки под посадку роз, — проверить, как идет подготовка. Но радужное настроение быстро сошло на нет при виде Таонги, гордо плывшей через холл. Заметив Луизу, она склонила голову, однако та успела разглядеть неприкрытое превосходство, с которым служанка посмотрела на свою госпожу. Ледяная волна пробрала с головы до кончиков пальцев, и Луиза, вдернув подбородок, прошла мимо и вместо сада направилась прямиком на конюшню. От самодовольного вида Таонги ее затрясло, и пришлось стиснуть руки и несколько раз глубоко вздохнуть, чтобы прийти в себя.

— Приготовьте коляску, — крикнула она конюху, который сгребал сено у входа. Тот удивленно поднял голову на хозяйку и уставился на нее непонимающим взглядом.

— Я еду в «Тризон», мне нужна коляска, — стараясь, чтобы голос не дрожал, произнесла Луиза. — Мистер Уоррингтон знает об этой поездке, — добавила она, видя, что работник колеблется. Услышав имя хозяина, конюх кивнул и, отложив грабли, скрылся в полумраке конюшни.

Вернувшись в свою комнату, Луиза лихорадочно принялась раздавать приказы Зэмбе, будто боялась, что в любой момент кто-то сможет ее остановить и запретить куда-то ехать. Но миссис Пинс, по словам Зэмбы, выпила настой ромашки и липы и уснула, а мистер Уоррингтон совершенно определенно сказал, что мисс Луиза может съездить к Франческе. Успокоив таким способом не в меру разговорившуюся совесть, Луиза нырнула в небесно-голубое платье и, подхватив короткие кружевные перчатки и шляпку, поспешила вниз, с трудом заставив себя не перепрыгивать через ступеньки.

— Мисс Луиза, мэм! — Зэмба сбегала следом. — Я не могу с вами поехать, мэм, не сегодня. Я должна перебирать бобы.

— Бобы? — Луиза резко остановилась посреди лестницы, недоумевающе глядя на служанку.

— Может, вы попросите бабу… Адеолу отпустить меня? — с надеждой в глазах Зэмба посмотрела на хозяйку.

— Тебя наказали? — догадалась Луиза и, дождавшись кивка, пожала плечами: — Пойдем на кухню, я поговорю с ней.

Зэмба широко улыбнулась и поспешила следом, бормоча слова благодарности и клянясь в вечной преданности. Однако Адеола оказалась непреклонной: Зэмба останется в «Магдалене» и будет помогать кухарке. А вместо нее в «Тризон» поедет Алудо — пышнотелая девушка, приставленная к миссис Пинс. Луиза сокрушенно посмотрела на Зэмбу и пожала плечами — оспаривать решение Адеолы она не собиралась.