Туман над Фудзи

– Какие люди. Ну какие люди! – восторгалась Инесса. – И вкусно, и не жалко. О как надо жить! И ведь все свежайшее, видно, что ничем не разбавляют.

– Друзья, после ужина монахи приготовили вам баню.

– Вместе будем мыться, что ли? – прокричала Инесса.

– Размечталась, – тихо проговорил Матвей, но все услышали.

Инесса нисколько не смутилась:

– А что? Помечтать-то поди можно.

– Баня раздельная, – подытожила Яна. – А после я вас приглашаю прогуляться. Здесь есть совершенно уникальное кладбище. Историческое. Я, когда здесь бываю, обязательно туда иду. Это неповторимая прогулка.

– Ночью по кладбищу? Да уж.

– Это все по желанию. Буду вас ждать у входа в монастырь в девять вечера. Кому интересно, пошли. Расскажу, что знаю.

Японская баня

– Ты только посмотри, пока мы ужинали, японцы приготовили нам постель.

Матрасы, застеленные крахмальным белым бельем, тяжелое теплое одеяло и подушки, видимо, набитые рисом.

– Ну что? Баня?

– Почему бы и нет?

У них не было семейной традиции походов в баню. Лиза в студенчестве ходила в «Сандуны» с подружками, и как-то это не произвело на нее впечатления. Если хотелось горячего тепла, к их услугам была парилка в фитнес-клубе. Семейный абонемент Лиза покупала в обязательном порядке. Ходили, правда, не так чтобы постоянно, но уж если получалось, то по полной программе. Тренажерный зал, бассейн, сауна.

– Ты знаешь, я на всю жизнь запомнил поход в баню с бабушкой. У нее в Токме домик свой был. Так что, как правило, пару летних месяцев я проводил там. Мне, наверное, было года четыре. Понятное дело, она повела меня в женский зал. Потом матери рассказывала, когда она на выходные приезжала.

– Малец встал как вкопанный. Прямо неприлично. Вылупил зенки и рот раскрыл. Пока Клавка на него не пикнула: «Чего пялишься? Столько сисек никогда не видел? Ничего, какие твои годы». И он как завизжит. Как порося недорезанный. Насилу успокоила. А бабы в хохот. Мол, нестойкий Вадька ваш, ох, будут им молодухи крутить.

Сколько лет прошло, а Вадим прекрасно помнил и тот поход, и тот свой ужас. Нет, конкретно ту Клавку не помнил, конечно. Это уже из афоризмов, вошедших в семейную хронику. «Вадюшу в детстве Клавка испугала». Но он прекрасно помнил, как испугался бесконечно некрасивых женских тел. Просто безобразно некрасивых. Груди до пояса, живот до колена, жидкие волосенки. И тоже обязательно длинные, седые. В платьях же этого не видно. Грудь колесом, живот затянут в грацию, волосы заколоты в красивую ракушку. Это потом он уже понял и про грацию, и про шпильки, а тогда просто был шок. Откуда взялись все эти кикиморы? И где же нормальные женщины? Куда они подевались? И он ужасно испугался, что они его сейчас отберут у бабушки и ему придется всегда теперь жить среди них. То, что бабушка была тоже голой, он не видел, как-то ему было все равно. И потом, что взять с бабушки? Она же старенькая. А остальные? Почему они такие?

– Что, и на кладбище пойдем?

– А чего же не пойти? Лиза, раз приехали, везде пойдем. Ну ты посмотри, какие гостеприимные, эти монахи. И постель, и халаты, еще и курточки.

Они быстро переоделись в юкита, любовно разложенные на матрасах, подпоясались красивыми хлопковыми поясами-оби, сверху надели курточки в виде коротких кимоно из тканей поплотнее и отправились в разные стороны, каждый в свою баню.

Редкий момент, когда ты понимаешь, что тебе очень хорошо. Комфортно от того, что все настоящее. И ты настоящий. Какой есть. Без прикрас. Все голые. И все равны.

Руководила всем, понятное дело, Инесса. Из-за пара Лиза сначала плохо ориентировалась. Достаточно большое помещение было выложено кафелем красивого темно-серого оттенка. У большого окна – купель, вдоль стен – низкие скамеечки, на них тазики, рядом – краники с водой.

– Проходи, молодая, не стесняйся! – приветствовала Лизу Инесса зычным голосом уже из купели. – Так, значит, объясняю. Вот в этой бутылке типа масла у них для душа. Сначала выбери, что тебе по вкусу. Да нюхай! Не стесняйся! Я и запахов таких не слышала никогда. Садишься на эту скамеечку и как следует моешься. Поливаешь себя. Хочешь из шланга, хочешь из тазика. Когда почувствуешь, что все смыла, сигай к нам в купель. Тут вода такая горячая! Натуральный источник. Девки, да после такой бани при чем тут кладбище? Нам только в бордель!

Хохот стоял непрекращающийся, распаренные женщины лежали в купели, вспоминали какие-то свои смешные истории, травили анекдоты, и было ощущение, что вот здесь и сейчас все смыли с себя свои маски. Как жаль, что не было девочек. Ни Риты «номер один», ни Риты «номер два».

Кладбище

Вадим после мужской бани тоже пришел каким-то по-детски счастливым.

– Народу много было?

– Практически все. Еще и монах.

– И как?

– Что как? Вас, дамочка, что конкретно интересует?

Лиза отругала себя за глупый вопрос. Действительно, что как?

– Мужик как мужик. Заодно показал нам, как правильно принимать эту самую термальную ванну. А то сама понимаешь. Петрович сразу туда бултыхнулся.

– Без фотоаппарата?

– Представляешь, не взял с собой. Сам удивился.

– Неужели на кладбище пойдем? После бани? На улице минус.