Туман над темной водой

Александр посмотрел на нее так оценивающе, что Ирина невольно покраснела. В ситцевом сарафане, с ненакрашенным лицом и заплетенными в две косички волосами она чувствовала себя неуверенно.

– Нет, он вас постарше, хотя и ненамного, – наконец, сказал Александр. – Но если вы и правда всегда проводили здесь лето, то, может быть, его и помните. Нашего друга зовут Павел Головин.

– Павлик, – воскликнула Ирина, отчего-то сильно обрадовавшись. – Конечно, я его помню. Вы правы, он был старше меня на четыре года, а его закадычный дружок Юрка Мохов на два, но я везде за ними таскалась, потому что девочек моего возраста в деревне вообще не было. А Павлик и Юрка никогда меня не обижали, хотя и относились снисходительно. А Юрка тоже у вас в отряде?

Александр отрицательно покачал головой.

– Нет, я даже никогда про такого не слышал, хотя Пашу знаю неплохо. Но бог знает, из-за чего они могли по жизни разойтись. Далеко не всех своих детских друзей мы сохраняем навсегда. Ирина, то есть если бы вы увидели Пашу, то вы бы его узнали?

– Не знаю, я же его давно не видела, – пожала плечами Ирина. – Но думаю, что да. А что он хотел узнать? Зачем пошел в деревню?

И уже в третий раз этот мужчина с невообразимыми глазами смотрел на нее с уважением. Под его взглядом внутри начинало что-то плавиться, будто положенное в поставленную на водяную баню кастрюльку масло. Или это Ирина так одичала за полтора месяца деревенской жизни?

– Паша хотел поспрашивать, не тонул ли в здешних болотах кто-то из местных.

– Этого я не знаю, я много лет сюда не приезжала, – в голосе Ирины звучало разочарование оттого, что она хотела, но не смогла быть полезной.

– Нет, это произошло не в последние годы. Давно.

– А-а-а, тогда ответ положительный. Тонул. Васятка Прохоров. Мальчик соседский. Это еще до моего рождения было, но нас, детей, сильно этим стращали. Но это Павлик и сам знает, его отец, когда ремнем порол, всегда Васятку вспоминал. Но Павлику и Юрке это ничуть не мешало на болота бегать.

Судя по глазам, ничего нового в ее словах не было.

– А в последнее время, скажем, в последний месяц, здесь никто чужой не появлялся?

Ирина отрицательно замотала головой.

– Нет, вот в этом я твердо убеждена. Мы с сыном живем здесь с конца апреля, и я голову на отсечение даю, что чужих не было.

Она чуть запнулась перед последней фразой, и, конечно, Александр это сразу заметил. Посмотрел вопросительно, чуть изогнув бровь. Оставить этот немой вопрос без ответа было решительно невозможно, и, слегка смущаясь оттого, что может выглядеть глупо, Ирина поведала ему об отпечатке мужского сапога в своем дворе и дворе Полиекта Куликова.

– Может, объяснение вашего соседа и верное, – задумчиво сказал Александр, внимательно выслушав ее сбивчивую речь. – Да и этих сбежавших уголовников, конечно, тоже со счетов списывать не стоит. Одно я знаю точно, это был не Паша. Он ушел из лагеря только сегодня утром. А вот куда подевался или кого встретил, вот это я очень хотел бы знать. Ладно, пока не совсем поздно, пойду поговорю с соседями вашими, может, Паша к ним сегодня заходил. Как вы считаете, они должны его помнить?

– Вряд ли, потому что Полиект Кириллович хоть и отсюда родом, но в годы нашего детства на Севере жил. К матери своей, тете Маисе, приезжал редко. Я его, к примеру, совсем не помнила, как и он меня. Значит, и Павлика тоже. Но если он кого видел, то обязательно вам расскажет. Они со Светланой Георгиевной очень хорошие люди. Добрые.

– Ладно, пойдем, Ленчик, – обратился Александр ко второму молодому человеку, который за все это время не проронил ни слова, – познакомимся с этими добрыми людьми. Оставим девушку в покое. Ей лечь бы надо, да и лоб наконец обработать. Кстати, если хотите, можно дойти до нашего лагеря, у нас там медсестра есть.

– Да что вы, я сама, – снова смутилась Ира, представив, как она выглядит с рассеченной бровью и перемазанным кровью лицом.

– А если у вас сотрясение мозга? Вы как вообще? Голова не болит? Не кружится?

– Да все у меня в порядке. Александр, вы потом, когда Павлик найдется, дайте знать, что у него все в порядке. Да и встретилась бы я с ним с удовольствием. Друг детства как-никак.

– Хорошо. – Он снова усмехнулся, словно плеснулось виски в хрустальном бокале, ловя солнечных зайчиков. – Обещаю. За информацию про зэков спасибо. Будем внимательны.

– Осторожнее там, на болотах. – Слова вырвались у Ирины до того, как она оценила их уместность. Но ее собеседники не увидели в них ничего неуместного.

– Мы профессионалы. Школу хорошую прошли, – серьезно сказал Александр. – Так что, наоборот, еще и за вами присмотрим. В обиду не дадим.

– Подождите. – Ирина остановила мужчин, уже повернувшихся, чтобы уходить. – Я соседей по телефону предупрежу. У них собаки сторожевые. Если чужие идут, Полиект Кириллович их в вольер загоняет, а то разорвут.

– Собаки? Это хорошо. Я правильно понимаю, что если бы в деревне сегодня были чужие, в том числе и Павел, то они бы подняли шум.