Туманная река 3

На прессухе я заметил, кроме пары десятков корреспондентов печатных изданий и радийщиков с микрофонами, парочку операторов с ручными кинокамерами. Вляпался я в историю по самое не балуй! Потом, лет через цать, посмотрев видосик на ютубе какая-нибудь школота будет спрашивать: «Папа, папа, а что это за хрюндиль?» На что тот ему ответит, что это был такой известный баскетбольный вундеркинд. Разгромил Уругвай и Югославию, но потом всё равно просрал американцам.

— Тогда последний вопрос, — отвлекшись от Тик-Тока, задаст дитятко, — а что такое Югославия?

Хотя возможно всё это будет и не совсем так, потому что с американскими студентами нам ещё играть завтра. История пока никем не написана. Или как бы выразился я, попаданец с четырёхмесячным стажем, история ещё никем не переписана.

А вот и первый вопрос про американцев прилетел в главного тренера. Французское издание с заковыристым названием интересовалось, если Югославию штаты обыграли 42:104, а Уругвай 50:108, а вы обыграли Югославию и Уругвай 108:61 и 109:53 соответственно то, как сложится завтрашний матч?

— Сложно, — высказался Суренович.

— А поподробнее? — потребовал журналист, который пять минут потел над вопросом.

— Завтрашний матч выдастся сложным, — дал развёрнутый ответ Спандарян.

— Вопрос к мистеру Крутову, как вы оцениваете своего завтрашнего соперника? — это уже интересовались моим мнением американские газетчики.

— Судя по статистике, — я на секунду задумался, вспоминая счёт прошедших игр, — нападение у нас будет чуть сильнее, а защита чуть слабее. Следовательно, завтрашний соперник очень силён. Тем более сборная США, если мне не изменяет память, ещё никогда и никому не проигрывала на Олимпийских играх. Но в этом и есть наше преимущество, потому что мы голодные до побед волки, а они раскормленные титулами до ожирения псы.

Суренович на моих словах побледнел.

— Спасибо за вопросы, пресс-конференция окончена, — рыкнул он в микрофон.

— Завтра будет весёлая охота! — добавил я жару, когда Спандарян меня потащил на выход.

— Ты чего плетёшь? — шептал он мне в ухо, когда мы пробирались через толпу журналистов, — какие на хер псы? Какие к едреней фене волки?

— Это в иносказательном смысле Суренович, — оправдывался я, — пусть американцы перед игрой понервничают. На них сейчас давит груз побед, а на нас гонит вперёд голод неудач.

Вечером, в комнате у Спандаряна, вся тренерская бригада, я и капитан команды Валдис Муйжниекс, собрались для обсуждения плана на предстоящую важнейшую игру. Дело в том, что по воле организаторов, если мы завтра проиграем, выше второго места нам уже не прыгнуть. А вот если победим, то до золота будет рукой подать.

— Завтра раскрываем все свои наработки, — первым высказался второй тренер Алексеев, — двойной заслон, аллей-уп, и периодически включаем прессинг, который отработали в игре против Пуэрто-Рико. Кстати предлагаю с прессинга и начать.

— Что думаешь, Крутов, — посмотрел на меня Суренович.

— А я предлагаю горячку не пороть, — я склонился над металлическим баскетбольным полем, с десятью двух разных цветов магнитиками.

Я передвинул их в расстановку — наше нападение, и задумался.

— Вот смотрите, — я почесал лоб, — американцы львиную долю очков набирают в быстрых атаках. Как только их соперники успевают в защите расставиться, то всё у них не так весело.

— Так что ты предлагаешь! — не выдержал Алексеев.

— С первых минут на поле выйдем я и Валдис, — я похлопал рижанина по плечу, — центровым более быстрый и координированный Петров, и два форварда Корнев и Зубков. Я перевожу мяч в зону атаки, отдаю Корнееву, а сам иду в правый угол и жду передачи. Валдис же займёт левый угол атаки. Корней обыгрываясь с Петровым или Зубковым будет скидывать нам на края. И как только мяч доходит до меня или Валдиса, мы индивидуально атакуем кольцо, а все остальные тут же откатываются в защиту.

— И не идут на подбор! — Алексеев просто подскочил на стуле.

— Спокойно Женя, — остудил его Суренович, — в этом что-то есть. Если наши снайперы попадут больше половины бросков, а американцы потом застрянут в нашей защите, то мы постепенно начнём отрывается в счёте.

— А как будем защищаться? — поинтересовался ассистент Конев.

— Играем гибрид, — я махнул рукой, — Петров и Зубков караулят соперника под щитом, а мы, Корней, я и Муйжниекс опекаем снайперов персонально.

* * *

В Москве, в первой коммунальной квартире Большого Каретного переулка 15, приехавшая из Ялты четыре дня назад Наташа Маркова примеряла новое платье, которое ей сшила её подруга по детскому дому Тоня.

— Какая ты, Наташка, загорелая, — завистливо посматривала юная модельер на подругу.

— Два месяца в Ялте, днём на пляже, вечером на танцах, — Наташа крутилась у зеркала, которое прежний владелец комнаты прикрепил на дверцу одёжного шкафа, — утром фитнесс тренировки, как сказал Богдан.

— А ночью? — хитро усмехнулась Тоня.