Туманные аллеи

Я говорю: «А про любовь?» Он мне: «Да, люблю, само собой. Влюбился сразу». Я ему: «А что я с клиентами, когда не с тобой, тебя это не парит?» Он: «Да нет, я об этом даже не думаю. Работа есть работа. Мне кажется, ты это механически делаешь». Я говорю: «Почему это? Механически нельзя, клиент раскусит и не заплатит или назад деньги потребует, я со всей душой». – «Да ладно, – говорит, – какая у тебя там душа!» – «Опа, как интересно, – говорю, – а разве ты не в это влюбился? Не в мой богатый духовный мир? Только во внешность, что ли?» Он так задумчиво: «Сам не знаю, да, наверно, во внешность, а еще так собак любят или кошек. Хочется гладить, чтобы рядом была, мурлыкала. Ты сама рассказывала, что не нравится, когда к тебе относятся как к человеку, вот я и не отношусь». Я говорю: «Извини, уточняю: когда я говорила, что не хочу, чтобы как к человеку, я имела в виду не выходить за рамки, не лезть в личное, но по-любому требую уважения, чисто профессионально, понял? Ты, наверно, фильм “Красотка” раз десять смотрел, мечтаешь, чтобы так же было – проститутка оказывается вся такая миленькая, умненькая, влюбляется в тебя, все красиво, – а потом что?» Он говорит: «Свадьба и трое детей». Я говорю: «Постой, ты разберись сначала. То ты влюбился, то я для тебя как кошка или собачка. На кошках и собачках не женятся». – «Ладно, – говорит, – уже разобрался, просто хочу, чтобы ты была рядом». Я говорю: «Может, я на маму твою похожа? Или на какую-нибудь одноклассницу, в которую ты влюбился, а она тебя послала? Почему ты на меня запал?» Он говорит: «Это иррационально».

А потом я ошибку сделала – разрешила зайти, когда он меня провожал. Очень уж хотелось Маргошечкой похвастаться. Он, конечно, в нее сразу влюбился. А она, ну, как у детей бывает, она сразу умные свои глупости: «Ты мамин король?» Он: «Какой король?» Она: «Мама меня принцессой зовет, и если я принцесса, то она королева, а ты тогда король». Он ей: «Нет, король – это муж королевы, а твоя мама не хочет за меня замуж». Маргоша мне сразу: «А ты хоти!» Я говорю: «Нарочно ничего захотеть нельзя, так что он не король, а, так сказать, придворный». Думала, Валя обидится, а он смеется. После этого еще пару раз заходил. Подружились они с Маргошей. Один раз я далеко за городом была, не успевала вернуться, а няня закапризничала, ей срочно надо было уходить, я попросила его отвести Маргошу в сад, он без разговоров приехал, отвел.

А потом пригласил меня опять в ресторан. Сказал, что у него день рождения, что он его не отмечает и сейчас не хочет отмечать, просто посидеть вдвоем. Я спросила: «Валя, а как получилось, что ты в таком уже возрасте, а не с кем день рождения отметить? Где твои друзья, одноклассники? Где папа с мамой?» Он говорит: «Папа с мамой в Тамбове, я сам оттуда, друзья там же, здесь я только шесть лет, приятелей и сослуживцев полно, а друзей новых нет. Только ты».

Теперь вопрос: вот как в такой ситуации брать деньги? Человек твою дочь в сад отводил, тратил время. У него день рождения. Скучает по папе-маме, друзей нет, да еще говорит мне: только ты. Как? И я сказала: «Вот что, Валя, мой тебе подарок на день рождения – сегодня общаемся бесплатно».

Пообщались, потом поехали к нему. Лежим, отдыхаем, он говорит: «Я чувствую, ты меня не любишь. Но я же любви не прошу. Просто давай жить вместе. У меня или у тебя, как скажешь. Через полгода квартира будет готова, там уже отделка идет, будем жить там. Как ты на это?» Я говорю: «Никак». А самой очень хотелось согласиться, прямо очень. Но собрала всю волю, все свои мозги, говорю себе: нельзя! Человек на тебя рассчитывает, он влюбился, у него чувства, ты ответить не можешь, не обманывай его. И говорю: «Валя, я никого никогда не любила, кроме Маргошки. Даже маму не очень люблю. Она всю жизнь с папой возилась, а я так, сбоку припека. Я никого не любила и даже не влюблялась. А если влюблюсь, но не в тебя, а в другого кого-то, должна же я рано или поздно в кого-то влюбиться, что тогда? Тебе будет плохо». Он говорит: «Это же не сейчас. Влюбишься – значит, влюбишься, я пойму». Я говорю: «Этого еще никто никогда не понимал и не поймет, не ври сам себе. И самое лучшее, что я должна сделать, – с тобой попрощаться, Валя. Совсем».

Он начал отговаривать. Я нарочно разозлилась. На самом деле было его жалко, но я ему показывала: на, смотри, какая я грубая, тупая, какая я эгоистка, чтобы ты понял, какую мог ошибку сделать. Целую речь ему произнесла, матом причем, – как он меня достал, как надоел, и что видеть его больше не хочу. И даже не дала ему ничего ответить, ушла.

Ехала домой и, не надейтесь, не рыдала и не плакала, радовалась, что все кончилось, что возвращаюсь довольно рано, успею с Маргошечкой пошептаться, пообниматься. Тут же, в такси, внесла его на телефоне в черный список, у меня там два десятка телефонов было разных придурков.