Туманы Книжного острова

Ветер норовил заглянуть в комнату, шевелил занавески на окне – их приходилось задергивать, потому что летние северные ночи редко бывают по-настоящему темными – не сумерки даже, а лишь намек. На белесый небосклон неспешно выкатился шар луны, прислушался к миру вокруг и натянул на себя облачное одеяло.

Банка стояла на подоконнике. Огонек пошевелился, точно потянулся, и пыхнул синими искрами. Веки спящей Светланы дрогнули.

…Она стояла посреди зеленой равнины. Вокруг не было ничего: только ковер из трав и синее небо. Девушка хотела спросить, что это за место, но голос пропал, будто спрятался в глубине ее существа. Вскоре послышался мелодичный плещущий звук – так звенит ручей, перекатываясь по серой гальке. Со всех сторон несся неясный говор, но Светлана с удивлением осознала, что понимает его смысл. Кто-то невидимый мягко и напевно рассказывал древнюю легенду. Как шелковые нити, повинуясь умелым рукам мастерицы, превращаются в узор, так и неведомая сказительница слово за слово складывала старинную сказку.

– Давным-давно, в те времена, когда в мир только пришло волшебство, спустился на Северную равнину Небесный Дракон о семи хвостах. Там, где ступила его нога, выросли горы, а там, где каждый из хвостов пробил землю, пролегли русла рек. Опустился Дракон на зеленую поляну, и сморил его сон глубокий. Из пасти спящего Дракона выкатились семь жемчужин. Упали жемчужины в глубокие борозды, взрытые хвостами, и наполнились те водой, да такой прозрачной и чистой, что само Солнце, позабыв про дела, семь дней любовалось своим отражением. Зажурчали реки, забурлили, их говор пробудил Небесного Дракона. Выдохнул он пламень, и появился в долине глубокий котлован. Все семь рек понесли туда свои воды и наполнили котлован, и разлилось озеро широкое, конца края ему не видать. За тишь свою да нрав ласковый стало зваться оно Гладь-озеро. И выросло на его берегах поселение, не на радость, на беду неминучую. Горе узрели холмы и долины, вкус слез познали трава да вода озерная. Огонь каленый прожег чрево земли…

Тут вдруг голос посуровел и произнес, обращаясь к Светлане:

– Пора бы тебе поправить дело!

– Как?! – Воскликнула ошарашенная девушка.

– Скрой то, что еще не сокрыто, ибо не должно нынешнему миру ведать волшебство. Изничтожила его злоба людская, быть посему…

– Но почему я? – Света так удивилась, что даже испугаться забыла.

– Твоя-то долюшка в делах тех немалая! Найдешь Гладь-озеро, которое и поныне питают семь рек, узреешь остров туманный, – он вернет тебе прошлое и память…

Изумленная девушка заморгала: зеленая равнина стала исчезать, растаяла в небесной лазури. Тут же послышался трезвон – явно из другой реальности. Света подскочила и… села на кровати. Не обращая внимания на раздражающий звук, она метнулась к тумбочке: банка пряталась внутри, по-прежнему обернутая синей тканью. Резникова облегченно вздохнула, но вдруг поняла, что звон не смолкает. Перевела взгляд на мобильник: экран оставался темным и безжизненным – не он виновник прерванных грез. Секунду спустя, наконец, сообразила: безобразничает телефон в родительской спальне. Спотыкаясь спросонья, Светлана кинулась к нарушителю спокойствия и схватила трубку:

– Алло!

– Светка, ты? – Прорыдала в телефонном пространстве Наталья и, не дожидаясь ответа, добавила. – Беги ко мне со всех ног! С дедушкой что-то не то! Светик, ну, пожалуйста, ты мне очень-очень нужна!

– Буду через десять минут, – коротко высказалась Резникова и поспешила в ванную.

Глава

V

. Куда приводят мечты

Дверь распахнулась почти мгновенно, и Светлана отшатнулась: такой подругу она еще не видела – лихорадочно горящие глаза Натальи были совершенно невменяемыми. Она почему-то озиралась по сторонам, как будто не могла сфокусировать взгляд на гостье и что-то бормотала, а потом схватила Свету за руку и рывком затащила в квартиру, с грохотом захлопнув дверь. В прихожей Рыжикова заговорила четче, но ситуация от этого яснее не стала:

– Я встаю, а дома тишина, я на кухню, а там никого… захожу в комнату – сидит… и не двигается… Слышишь?! Не двигается!!!

Последние слова звенели истерикой. Светлана мимоходом отметила, что Наташка все еще в пижаме, а ее руки судорожно вцепились в игрушечного медвежонка. Когда-то он слыл Натальиным любимцем – девчушка отказывалась без него засыпать да и на прогулки всегда брала с собой. С течением лет, конечно, привязанность сошла на нет, однако выкинуть мишку решимости не хватило, и он превратился в деталь декора Наташкиной комнаты, заняв почетное место на стенке. Сейчас же плюшевому страдальцу приходилось отнюдь не сладко в крепких объятиях Рыжиковой – она держала игрушку перед собой, словно старый друг из мира детства мог защитить ее от трудностей взрослой жизни.