Туманы замка Бро

– Не хотелось бы говорить этого, но не все рыцари в замке теперь подчиняются мне.

– Как это понимать?

– Очень просто. Сэр Генрих, напуганный угрозой заговора, выделил десятерых рыцарей, которые теперь составляют его личную охрану. Они подчиняются только лично ему.

Грегори с недоверием смотрел на него.

– Это правда, – в голосе Тизона проскользнуло раздражение, – и хочешь знать, почему он так испугался?

– Почему? – не слыша собственного голоса, спросил Грегори.

– Кто-то донёс ему, что ты подговаривал рыцарей в походе на землю Армстронгов. Подговаривал против него.

Грегори отступил на шаг назад.

– Не понимаю… – медленно произнёс он.

– Теперь всех их допрашивают. И кое-кого наверняка казнят.

– Но зачем им сознаваться? Они же понимают, что…

– Не важно, виновны они или нет, Грегори. Сэру Генриху нужно утвердить свою власть. Показать, что заговорщики будут платить.

– Но если он казнит невиновных, то настроит против себя остальных!

– Это работает по-другому, Грегори. Прежде чем соваться во взрослые дела – постарайся повзрослеть.

Грегори молчал, силясь справиться со злостью, заполнившей его до краёв.

– И больше не приходи ко мне. Я не хочу, чтобы меня тоже начали подозревать.

Грегори только и смог, что сжать кулаки.

– Но я должен служить тебе. Как я стану рыцарем, сидя в башне? – спросил он, когда в голове его немного прояснилось.

– Это не то, что должно нас сейчас интересовать. Жди, когда вернётся твой отец. Уходи, Грегори. Твой визит компрометирует меня.

Грегори стиснул зубы, но с места не сдвинулся.

– Стража! – крикнул Тизон тогда. Грегори попятился к двери и выскочил наружу, не став дожидаться, когда его вытащат силком.

Какое-то время Грегори бродил по двору и стенам замка, пытаясь привести чувства в порядок. Впервые в жизни ему наносили удар вот так – не враг, а тот, кого он считал почти что отцом.

Предательство Тизона не укладывалось в голове.

Он долго стоял, вглядываясь в северные пустоши и почти жалея о том, что вообще вернулся в замок. И только развернувшись и обнаружив, что во дворе начинается какая-то шумиха, вспомнил наконец о том, что заставило его поступить именно так.

– Милдрет… – выдохнул он, и сердце забилось бешено, а время, казалось, замедлило свой бег.

Там, внизу, устанавливали колодки. Двое рыцарей стояли поодаль от сооружения, а между ними стояла стройная фигурка Милдрет. Она казалась несоразмерно маленькой рядом с двумя взрослыми воинами, и на Грегори с новой силой нахлынула злость, когда он увидел, что Милдрет берут под руки и, не обращая внимания на то, что она едва может касаться земли ногами, тащат вперёд к эшафоту.

Грегори рванулся к ближайшей лестнице, поскальзываясь на влажных после дождя камнях, едва не рухнул сам головой вниз, но в последний момент сбалансировал и, лишь вывернув ногу под неестественным углом, устоял. Не обращая внимания на боль, он бросился через двор туда, где намечалась расправа, уже издалека крича:

– Стоять! Именем сэра Роббера, стоять!

Рыцари остановились. Замерли и крестьяне, устанавливавшие дыбу. Все, включая праздных зевак, столпившихся кругом, теперь смотрели на него.

– Стоять! – Грегори остановился и попытался привести дыхание в порядок. – Что вы делаете с моим слугой?

– Приказ сэра Генриха, – неуверенно сказал один из крестьян и вопросительно посмотрел на рыцаря, удерживавшего Милдрет.

– Твой слуга, как и ты сам, нарушил приказ лорда Вьепона, – произнёс один из рыцарей. Вблизи Грегори узнал наконец Альберта, который должен был охранять его ещё с утра.

– Он выполнял мой приказ!

– Хочешь в колодки вместо него?

Грегори замолк и, стиснув кулаки, перевёл взгляд на Милдрет. Та смотрела спокойно, будто не ожидала от него ничего, и это завело Грегори больше всего.

– Никто не смеет наказывать моего слугу, кроме меня! – прошипел он, шагая вперёд. – И я не знаю, как лорд Вьепон сумел отдать тебе приказ, если он сейчас далеко в Палестине!

По рядам крестьян прошёл шепоток, а когда Грегори обвёл ледяным взглядом толпу – мгновенно наступила тишина.

– Я – сын лорда Вьепона, – Грегори снова развернулся к сэру Альберту. – Если мой отец вернётся, он заставит тебя ответить за то, что ты оскорбил его наследника. Если же он не вернётся – я сам посажу в колодки тебя. Уверен, что променяешь свою честь и свою жизнь на полгода за верхним столом?

Грегори остановил взгляд на сэре Альберте, и какое-то время тот так же пристально смотрел на него, а затем отвёл взгляд.

– Освободить мальчишку, – приказал он. Затем снова вскинул взгляд на Грегори. – Только из почтения к твоему отцу.

– Само собой.

Грегори шагнул к эшафоту и, подхватив на руки Милдрет, понёс её через двор.

– Опять ты во что-то влипла, – тихонько сказал Грегори.

Милдрет не стала спорить. Она и без того еле держалась на ногах.

Только поднимаясь на второй этаж, Грегори заметил, что Милдрет с трудом наступает на правую ногу.

– Что произошло? – спросил он строго, укладывая её на кровать и опускаясь рядом с ней.

Милдрет прикрыла глаза.

– Я просто спросила про пряжку… хотела потянуть время, но второй… сэр Оливер… обернулся… и увидел, что тебя уже нет…

Милдрет покачала головой.