Туманы замка Бро

Сэр Генрих поднялся из-за стола и сделал шаг по направлению к ней. От его близости по спине Милдрет пробежал холодок.

– Отвечай, – немного жёстче, чем прежде, сказал тот.

– Мой господин… – она снова замешкалась, подбирая титул, – сэр Грегори приказал не обращаться так ни к кому, кроме него. Простите мне мою дерзость, наместник, – пальцы Милдрет всё-таки сжались, и ногти впились в ладонь. Чем ближе к ней придвигался наместник, тем ярче становились воспоминания о зале, полном смеющихся лиц, и о темнице, где не было никого. – Ещё раз простите, сэр Генрих, – Милдрет не выдержала и всё-таки сделала шаг назад.

– Мой племянник, – обманчиво мягко, но так, что Милдрет отчётливо ощущала злобу, клокочущую в его горле, произнёс наместник, – ещё не сэр. И возможно, никогда им не станет. Хочешь всю жизнь провести в услужении у другого слуги?

Милдрет опустила взгляд. Она молчала. Пауза затягивалась, и сэр Генрих готов был уже снова прикрикнуть на неё, когда Милдрет заговорила:

– Если позволите, сэр Генрих, я скажу. В аббатстве, где я провела детство, говорили, что важно не то, кому ты служишь на земле. Все мы служим господу в равной мере.

Сэр Генрих скрипнул зубами и сделал маленький шажок назад. Он пристроился на край стола и хлопнул в ладоши несколько раз.

– А ты хорошо учился, – усмехнулся он. – Жаль, что мы здесь живём по законам мирским, а не по законам монастырей.

– И в этом ваша ошибка, – Милдрет вскинула на него взгляд, и на губах её промелькнула холодная улыбка.

Сэр Генрих не ответил. Он снова обошёл вокруг стола и опустился на стул.

– Вот что. Сколько бы ты ни говорила о смирении, я достаточно знаю о том, что происходит в замке, чтобы не купиться на твои слова. Тебе, как и должно быть пленнику, здесь не нравится.

– Я не пленник, – Милдрет потупила взгляд, но на губах её продолжала играть улыбка, – вы сами сказали, что я гость в вашем доме до тех пор, пока мои родные не пожелают забрать меня назад.

– Тебе некуда идти, – перевёл её слова сэр Генрих. – Но ты бы мог отправиться в город, вступить в какую-нибудь гильдию и стать учеником. А может, отправиться в монастырь? Там бы ты смог жить по законам, о которых говоришь.

– Это угроза или обещание награды? – Милдрет вскинула брови.

– Возможно, и то, и то? – сэр Генрих откинулся назад. – Я предлагаю тебе самому выбирать свою судьбу.

– Это было бы слишком легко.

– Само собой, я ожидаю от тебя ответной благодарности.

Милдрет подняла глаза и уже серьёзно посмотрела на него.

– О чём идёт речь? – спросила она.

Сэр Генрих хрустнул пальцами.

– Мой племянник уже в том возрасте, когда многие благородные юноши вступают в брак.

Милдрет медленно кивнула, хотя по спине её пробежал холодок.

– У меня есть невеста для него, – продолжил сэр Генрих.

– Леди Ласе… – тихо произнесла Милдрет.

– Превосходный вариант, – подтвердил сэр Генрих. – Так мы навсегда избавимся от раздоров в нашей семье.

– Чего вы от меня хотите?

– Помощи в становлении мира между мной и Грегори. Для тебя это будет легко.

Милдрет вопросительно посмотрела на него.

– Просто не мешай им. Помогай – насколько это возможно. Делай то, о чём попросит тебя леди – она довольно умна и со многим может справиться сама.

Милдрет молчала.

Сэр Генрих, чувствуя заминку, коротко улыбнулся и тут же снова свёл брови к переносице.

– Не спеши отвечать, Элиот. Я увижу ответ по твоим делам.

– Я могу идти? – осипшим внезапно голосом спросила Милдрет.

– Иди. И помни – свою судьбу ты выбираешь сам.

Глава 29

Процессия из двенадцати всадников и десятка собак покинула замок на рассвете. Долина тонула в тумане, и кони били копытами по мокрой траве, разбрызгивая капли росы.

Грегори впервые с прошедшей осени оказался в седле своего вороного коня, и тот, заметно отвыкший от хозяина, слушался не очень-то хорошо. Грегори то и дело приходилось сильнее сдавливать его бока и натягивать поводья, но тогда конь норовил рвануться вперёд, и так же резко приходилось тормозить.

То и дело он бросал смущённые взгляды на Ласе, которая, в свою очередь, поглядывала на него искоса с едва скрываемой улыбкой. Улыбку эту Грегори воспринимал как насмешку. Она выводила его из себя, и он ещё сильнее пришпоривал коня, чтобы затем с ещё большим трудом пытаться с ним совладать.

– Позвольте вам помочь, – шепнула Милдрет, перехватывая поводья, но Грегори тут же рванул их из рук слуги.

– Думаешь, я верхом держаться не умею?

Милдрет промолчала.

– Это всё из-за тебя, – прошипел он. – Всё потому, что ты вспорола брюхо моему коню!

– Само собой, милорд, – Милдрет поджала губы и заставила лошадь сделать шаг назад. Больше она не пыталась помочь – молча ждала, пока Грегори совладает наконец с конём.

Самой ей достался немолодой мерин. При всём желании Милдрет не могла расценивать это иначе, как оскорбление – такая лошадь подходила разве что крестьянину, но никак не воину или даже заложнику. Она, тем не менее, молчала, прекрасно понимая, что от этой охоты лично ей ничего хорошего ждать не стоит.