Тунгусский метеорит и загадки кометы Галлея

«…Я… стал кружить по цирку гор вокруг Великой котловины; сперва — на запад, десятки километров пройдя по лысым гребням гор; но бурелом на них лежал уже вершинами на запад. Огромным кругом обошел всю котловину я горами к югу; и бурелом, как завороженный, вершинами склонялся тоже к югу. Я возвратился в лагерь и снова по плешинам гор пошел к востоку, и бурелом вершины все свои туда же отклонил. Я силы все напряг и вышел снова к югу, почти что к Хушмо: лежащая щетина бурелома вершины завернула тоже к югу…

Сомнений не было: я центр падения обошел вокруг! Струею огненной из раскаленных газов и холодных тел метеорит ударил в котловину с ее холмами, тундрой и болотом, и, как струя воды, ударившись о плоскую поверхность, рассеивает брызги на все четыре стороны, так точно и струя из раскаленных газов с роем тел вонзилась в землю и непосредственным воздействием, а также и взрывной отдачей, произвела всю эту мощную картину разрушения. И по законам физики… должно было быть и такое место, где лес мог оставаться на корню, лишь потеряв от жара кору, листву и ветви».

Итак, за проведенные в этом районе две недели Кулику впервые удается дойти до середины зоны поваленного леса, открыть его радиальный характер и установить грандиозные масштабы происшедшей давно катастрофы. Больше того, ему удалось обнаружить следы ожога, распространенного на сотни километров, а также ближе к эпицентру взрыва — собранный в складки торфяной покров, усеянный десятками довольно глубоких воронок (от 10 до 50 метров в поперечнике).

В свои первоначальные представления Кулик вносит поправки. Если раньше он считал Тунгусский метеорит цельной частью кометы (каменным хондритом, который, падая с космической скоростью, вошел в землю), то в ходе проведенной экспедиции предположил, что это был рой железных метеоритов от кометы Понс-Виннека.

Конечно, хорошо бы было сразу приступить к поиску этих обломков. Однако провиант у экспедиции кончался, надо было возвращаться назад. Имея запас продовольствия всего на три дня, отряд Кулика девять дней выбирался из тайги и 24 июня благополучно вернулся в Ванавару. До Ленинграда он добрался лишь в сентябре 1927 года.

Л. Кулику результаты его, по сути первой, экспедиции казались очень обнадеживающими. Однако, доложив их в Ленинграде на заседании Президиума Академии наук СССР, он встретил серьезные возражения оппонентов. Так, например, академики А. Е. Ферсман и В. И. Вернадский высказали мнение, что воронки — это результат таяния вечной мерзлоты. Другие же противники Кулика утверждали, что вываленный и обожженный лес — последствия прошедших урагана и обычного лесного пожара.

Леонид Алексеевич, как человек глубоко эмоциональный, болезненно воспринял высказанные в его адрес критические замечания. Глубоко убежденный в своей правоте, с явным преувеличением он записал в своем дневнике:

«Интереснейшее открытие вызвало яростное сопротивление инертной научной мысли, новооткрытые факты упирались в бронированные стены «теоретического» упорства… Материалы, собранные моей экспедицией, вызвали лишь «научный» скептицизм, глумление кое-каких авторитетов и травлю подхалимов».

Л. А. Кулик настаивает на своем, убеждает в том, что научный мир стоит на пороге величайшего открытия. И вот, наконец, ему удается сломить недоверие оппонентов.