Туннель из костей

– Ну, спасибо за поддержку, – едко бросаю я, заметив у дверей съемочную группу. Впереди мои родители, за ними следуют Антон и Аннет с видеокамерами на плечах. Все направляются к сцене – снимают видеозаставки, которые показывают, когда ведущих нет в кадре.

– Полагаю, – говорит Лара, – для начала нужно понять, откуда он. Звони, когда нападешь на след. И, Кэссиди, послушай…

– Да, я знаю. Быть осторожной.

Мы заканчиваем разговор, я встаю и иду по проходу, прокручивая в голове наш разговор.

– Джейкоб, – окликаю я. – Ты же помнишь, правда?

По его лицу пробегает тень.

– Помню что?

– Кем ты был раньше. Как ты… – я умолкаю и заканчиваю фразу мысленно. Как ты… умер. Лицо Джейкоба захлопывается, будто ставни на окне. Он становится бесцветным, в голосе не остается ни тени его обычного юмора.

– Я не хочу об этом говорить.

– Но ты же…

– Я сказал, что не хочу об этом говорить, – отрезает он, встряхивая волосами.

Мне вдруг становится холодно, и сначала я думаю, что этот холод исходит от Джейкоба, но тут на сцене что-то оглушительно трещит, и большой кусок декорации начинает валиться вперед.

Прямо на моих родителей.

Глава двенадцатая

– Осторожно! – кричу я, вскакивая с кресла.

– Кэсс, обожди! – зовет Джейкоб, но я уже несусь по проходу.

Мама и папа поворачиваются, смотрят наверх, и глаза у них лезут на лоб при виде накренившейся деревянной махины. На сцене поднимается крик, я врезаюсь в родителей, надеясь оттолкнуть их в сторону… но в последнюю секунду кусок декорации вздрагивает и замирает. Десяток наброшенных канатов и кабелей останавливает его в нескольких футах над нашими головами.

– Désolé![4] – кричит со сцены один из рабочих. Полин трясет головой и в ответ выпаливает целую речь по-французски. Похоже, она в ярости.

Ее возмущенная тирада длится долго, а потом она поворачивается к нам и разводит руками.

– Театр…

Мама смеется с облегчением, а папа треплет меня по плечу. Наверное, вид у меня ошарашенный, потому что он обнимает меня, приговаривая: «Все обошлось, Кэсс. Все в полном порядке».

– Вот почему у них там не одна веревка, а много, – добавляет мама.

Но у меня все равно колотится сердце, даже когда мы выходим на улицу. Мои родители могли пострадать. Их могло убить.

Я облизываю губы. Одно совершенно ясно: полтергейст гоняется за мной, а не за родителями. Если мы разделимся, это хотя бы их убережет от неприятностей.

– Зато мы хлебнем неприятностей по самое не хочу, – заявляет Джейкоб. – А кроме того, – добавляет он, махнув рукой в сторону моих родителей, – интересно, как именно ты собираешься удрать от оккультурологов?

Хороший вопрос.

Я лихорадочно перебираю в уме варианты. Потом мы сворачиваем за угол, и я резко замедляю шаг при виде кинотеатра.

Вот и решение, отличная идея.

Фильмы, естественно, почти все на французском. Ах нет, есть и несколько на английском: триллер – нет уж, спасибо! – и романтическая комедия для подростков, обычная сентиментальная ерунда. На афише девушка в окружении нескольких парней, над головами у них облачка с мыслями, как в комиксах.

А главное, начало сеанса через десять минут.

Я останавливаюсь и с восторгом гляжу на афишу.

– Вот этот я бы посмотрела, – говорю я тихо, как бы сама себе.

Мама кладет мне руку на плечи.

– Давно ли ты полюбила романтические комедии?

Я пожимаю плечами.

– Не знаю. Мне про этот фильм Лара рассказывала. – Ничего она мне не рассказывала, но врать так врать. – Забавная история. И потом, я, кажется, немного устала от привидений. В конце концов, у меня же летние каникулы. Париж, конечно, потрясающий, но я просто… Мне просто хочется чего-нибудь нормального. – Я тычу пальцем в расписание сеансов. – Ой, и время подходящее. – Я умоляюще смотрю на маму. – Можно, я пойду? Пожалуйста! А вы меня потом заберете.

Мама колеблется.

– Но мы собираемся на улицу Шантр! Неужели ты хочешь это пропустить?

Я картинно вздыхаю, опускаю плечи и шепчу:

– Наверное, нет.

Джейкоб аплодирует моей актерской игре, достойной «Оскара». Мама с папой переглядываются, тихо перекидываются парой слов, а потом мама кивает.

– Ну, хорошо.

Я бросаюсь ей на шею.

– Спасибо!

Папа покупает мне билет и даже дает немного денег на газировку и попкорн.

– Мы вернемся еще до конца сеанса, – говорит он и несколько раз тыкает пальцем в тротуар. – И будем ждать тебя на этом самом месте.

Я машу им рукой и вхожу в кинотеатр. Покупаю попкорн и воду, потом протягиваю билет контролеру. Он указывает на первую дверь слева, и мы с Джейкобом входим в полутемный зал.

– Ура, кино! – Джейкоб плюхается в глубокое кожаное кресло. – Приятные перемены.

Я пью газировку и поглядываю на мобильник, выжидаю минуту, другую. Потом ставлю таймер на два часа.

Джейкоб следит за моими действиями.

– Так, похоже, фильм мы так и не посмотрим. Я прав?

Я встаю, оставив на полу ведерко с попкорном.

– Нет.

Джейкоб вздыхает.

– Хоть бы разок заняться для разнообразия чем-то нормальным, – жалуется он.

Я толкаю дверь под светящейся надписью «ВЫХОД», и, пройдя через холл, мы попадаем на улицу.

– Совсем не круто! – продолжает стенать Джейкоб.

* * *