Туннель из костей

– Как ты это сделал? – спрашиваю я, не очень понимая, что хочу узнать: как он меня толкнул или как освободился из плена своего отражения.

Он лишь мотает головой.

– Джейкоб…

– Сказал же, я в норме.

Его голос больше не дрожит, но в нем появилось то, чего я раньше почти никогда не слышала: раздражение, злость. Волосы Джейкоба слегка колышутся, словно от ветра. Я открываю рот, но не успеваю ничего сказать и чувствую…

…холод.

Такой, как будто к моей спине между лопатками прижали кусок льда. Я поворачиваюсь, и Джейкоб тоже. Меньше чем в квартале отсюда мы видим красную кляксу на чистой странице. Полтергейст.

Мальчик стоит, ковыряя тротуар носком старомодного башмака. Он наклонил голову, кудрявые волосы падают на лоб. Его окружает ярко-алый ореол, глаза широко раскрыты и горят таким же жутким светом.

Он поднимает голову и, заметив, что мы на него смотрим, улыбается.

Я рывком поднимаю фотоаппарат, нажимаю на вспышку, но он вдруг отводит глаза, поворачивается и убегает.

Но он не испуган.

Он действительно играет с нами.

В салочки.

Догони меня!

– Кэсс! – кричит Джейкоб мне вслед, но я уже бегу.

Вуаль вокруг волнуется, пейзаж искажается, сам себя стирает, как ластиком на бумаге – это я перехожу из одного призрачного мира в другой, и Джейкоб не отстает.

Полтергейст проворен, очень проворен – он похож не на обычного бегущего ребенка, а на серию фотографий, изображающих фазы бега. Но когда я думаю, что он уже совсем удрал, Вуаль взлетает вверх, меняется – и я вдруг понимаю, где мы. Я здесь уже была.

Это вход в катакомбы!

Сейчас, по эту сторону Вуали, все выглядит иначе – более древним. Нет ни свежей зеленой краски на стенах, ни деревянной двери, только железные ворота. Мальчишка, совсем маленький и юркий, протискивается в щель вежду решеткой и воротами, бросает на меня взгляд красных глаз-фонариков и скрывается в темноте.

В следующую секунду я подбегаю к воротам и пытаюсь распахнуть их, но они заперты.

Я трясу решетку, но она не поддается. А пролезть в щель, как этот малыш, у меня не получится.

– Нам нужно за ним! – задыхаясь от бега, говорю я.

– Нет, – отвечает Джейкоб, подходя ко мне. – Вот именно этого делать нельзя ни в коем случае.

Я бьюсь у прочной ограды.

– Ты же призрак! – говорю я Джейкобу, указывая на ворота. – Ты можешь просто…

– Просто что? По эту сторону Вуали моя телесность почти максимальна. И мы так и не выяснили, кто же этот полтергейст.

– Он хотел меня убить!

– Вот лишнее подтверждение моих слов. Тем больше причин не бегать за ним сломя голову, пока не узнаем того, что поможет его одолеть. И Лара ясно сказала, чтобы мы держались подальше от этого мерзопакостного мелкого покойника.

Я оглядываюсь.

– С каких пор ты стал слушаться Лару?

Джейкоб поднимает руки.

– Сам в шоке, удивлен не меньше тебя. И прошу, никогда, ни за что не передавай ей, что я это говорил! – Он указывает на вход в катакомбы. – Слушай, а ведь мы теперь кое-что знаем о нем.

Я смотрю на ворота.

Джейкоб прав.

Полтергейст не привязан к Вуали, не привязан к определенному моменту своей жизни (смерти) или воспоминанию, но это не значит, что у него нет особенного места. Он мог побежать куда угодно, а пришел именно сюда. Почему? Может, это всего лишь одно из мест, где он любит прятаться, но я уверена – здесь кроется что-то большее.

Из-под ворот – я это отлично чувствую – тянет холодом, а сквозь решетку видно красное сияние. Вход в катакомбы тоже как-то странно светится, будто катакомбы и полтергейст состоят из одного материала. И я вспоминаю, что в первый раз увидела это непонятно алое свечение именно внизу, в туннелях из костей. Что если именно там это произошло?

Здесь то место, где он погиб…

– Идем, Кэсс, – говорит Джейкоб и берет меня за руку.

Я позволяю себя увести, но перед этим со всей силы лягаю ногой решетку.

– Мы еще придем за тобой! – кричу я.

…бой …бой …бой, – доносится эхо из темноты. И, словно в ответ, быстрая тень проносится сквозь Вуаль, и густая, как туман, дымка за решеткой вспыхивает красным.

– Да уж, – хмыкает Джейкоб, – очень умно – дразнить полтергейста.

Он тянет меня прочь, я послушно иду за ним.

Миг – и серая пленка Вуали исчезает, а мир снова обретает четкость, цвет, свет. Солнце такое теплое, на улице полно туристов, длинная очередь стоит перед зеленым павильоном у входа, ожидая, когда можно будет спуститься в оссуарий.

Где-то рядом начинают бить часы.

– Кстати, Кэсс, – начинает Джейкоб, но я уже и сама вытаскиваю мобильник, чтобы проверить таймер.

Ой, только не это.

Глава четырнадцатая

Боевое крещение.

Кажется, так говорят, когда приходится чему-то учиться в суровых условиях.

Например, ориентироваться в парижском метро.

Я успеваю сто раз пожалеть, что не запомнила маршрут, когда мы проезжали здесь в прошлый раз. Хорошо еще, что у меня в телефоне отмечено, где находится кинотеатр (я догадалась сделать это заранее), и навигатор подсказывает, на какую линию нужно попасть. Еще одна удача, что линия прямая, не придется делать пересадку.