Турецкие народные сказки (второе издание)

Лишь только бей увидел его, он говорит: «А, добро пожаловать, базиргян-башы»². И он оказывает ему почтение, указывает место, а тот проходит и садится в главный угол. Бей говорит: «Аги, этот ага — купец, да к тому же еще и очень богатый. Он привез порядочно товару: если вам что надо, он отдаст по дешевой цене». А купцы говорят: «Очень хорошо». Когда они спросили: «А из таких-то тканей он что-нибудь привез?» — тот отвечает: «Этих много привез». И каждый спрашивает о разных-разных товарах, а он говорит: «Всего много привез». Вдруг в кофейню входит нищий: каждый дает по одной, по две пара. Когда очередь доходит до него, он вынимает из кармана и подает пригоршню золота. Аги, которые были там, все приходят в удивление. Вслед за этим нищим приходит еще один, он и тому дает пригоршню золотых. Не будем затягивать! Вот краткий вывод длинных слов: он сидит там до кушлука; приходят несколько нищих, каждому он дает по пригоршне золота, и у него не остается больше ни одной пара. Когда приходит еще один нищий, он сует руку в карман, глядь! — а там ничего не осталось. Он тут же ударяет руками одна о другую. «Ай, жаль, я не знал, что тут так много нищих, поэтому я взял с собой только тысячу золотых, и они кончились. Лучше бы я взял с собой полный мешок золота и роздал нищим», — сокрушается он. Один из сидящих там купцов говорит: «Ничего, ага, ты отпусти их с молитвой», а тот говорит: «Нет, это не в моем обычае; какая жалость, и как я не догадался взять с собой побольше денег!» — сокрушается он. Один из купцов говорит: «Эфенди, если нужно, возьми в долг, я дам тебе тысячу золотых; когда придет караван, ты мне Отдашь». А тот отвечает: «Очень хорошо. Когда придет караван, бери: хочешь — деньги, хочешь — товар, хочешь — бриллианты, драгоценные каменья, — что желаешь, то и возьми». Купец посылает раба, который был при нем, велит принести из дома тысячу золотых и дает ему, а циновщик берет деньги, и вот, не успел пройти один час, как и они кончаются. Не будем затягивать! Он опять берет у другого и их раздает; таким образом к вечеру он раздает ровно десять тысяч золотых.

И вот он там выстраивает дом, поселяется в нем. По мере того как ему нужны деньги, он берет в долг у того, у другого, тратит деньги, как воду, — оказывается, что за восемь-десять дней он взял в долг ровно сто тысяч золотых. Купцы, давшие деньги, видят, что к нему ни караван не приходит, ни черт знает что, — они и говорят один другому: «Это что же будет? Этот человек надувает нас: получил сто тысяч золотых, говорит каждый день «Мой караван придет», а на деле еще ничего нет! Пойдем, сходим к бею, который его знает, все это расскажем, посмотрим и узнаем: на самом ли деле у него есть караван или нет?» Говоря так, они собираются и идут в дом бея. Они рассказывают все: «Ты знаешь этого человека; он взял у нас столько денег, — когда же он их отдаст? Мы ему самому сказать стесняемся, скажи ты; он говорит «Придет караван», а на деле еще ничего нет», — говорят они и уходят. Следом за ними бей велит позвать циновщика: «Эй, приятель, это что же такое? Ты обманул весь народ, взял столько денег. Если я тебе сказал: испорти воздух, так ты стал испражняться! ³ Ты меня осрамил; какой ответ ты теперь дашь купцам?» Хоть он так и говорил, а циновщик отвечает: «Милый человек, сто тысяч золотых разве это долг? Вот придет мой караван, я отдам вдвойне: зачем они поднимают шум?» Как только бей услыхал это, он говорит: «Теперь ты стараешься и меня заговорить; смотри, обманщик: ты ведь однажды и у меня взял в долг тысячу золотых, я требую деньги». Циновщик отвечает: «Ты много не шуми: лишь только придет мой караван, я отдам и тебе две тысячи золотых и другим тоже отдам». Бей со злости говорит: «Ах ты, негодяй! Теперь, лицом к лицу со мной, ты стараешься меня обмануть! Ну, я проделаю с тобой дело, так что ты перед всеми будешь опозорен!» И он прогоняет его с глаз своих долой, а циновщик, нисколько не смутившись, уходит.