Турецкий караван

Со стороны «Карабекирии» эмиссары проникали в Аджарию, Дагестан, агитировали против Советов, за присоединение к «матери-Турции»… В турецких портах теперь гонят матросов с наших судов, задерживают курьеров… Карабекир преследует русское население, вопреки договору мобилизует молокан. Недавно он откровенно заявил: возможно ухудшение советско-турецких отношений.

А что же Ангора и главнокомандующий Кемаль? Рассказы тифлисцев открыли перед Фрунзе неожиданную картину: Сарыкамыш — сам по себе; ставка Карабекира, восточные области Анатолии противостоят Кавказу  с а м о с т о я т е л ь н о.

— Кемаль сам по себе, а Карабекир — сам? — спросил Фрунзе.

— По существу, именно так, — Серго поднял указательный палец. — Именно! Он противостоит и Кемалю! Засел в Сарыкамыше, как в крепости. Кемаль не может вытащить его в Ангору.

— Карабекир спит, и мерещится ему, что он — главнокомандующий, — поставил точку Жлоба.

— Да. Кемаль для него, видимо, главный соперник. Имея сильную армию, влияние, думает Кемаля устранить! Для того ему и война на Кавказе нужна: получит помощь от англичан, поссорив нас с Кемалем, ослабит его, а своих сообщников в Ангоре укрепит. Этот профессор, в прошлом преподаватель в военной академии, убил Субхи, чтобы на того же Кемаля пала кровь, чтобы лишить Кемаля моральной поддержки. Иногда он просто нагло высказывается: «Как же не личность делает историю? Стоит мне изменить содержание моих писем в Ангору о кавказской политике Эресефесер, как между народами вновь разразится война». Это он с нашим консулом делился. С пафосом говорит о вечном мире на Востоке и готовит войну…

— Так вот оно как! Уф, братцы, что же вы мне сразу не сказали…

Фрунзе ощутил знобящий холодок, будто только что ушел от внезапной опасности: увидел, что решение ехать через Карс, чтобы увидеться с Карабекиром, ошибочно в основе. Нельзя, ни в коем случае нельзя к Карабекиру!

— Сразу бы и сказали! Нельзя же привозить в Ангору воздух Сарыкамыша.

— Конечно, нельзя! — сказал Серго. — О твоей с ним встрече он сообщит в Ангору, без сомнения, что ты предлагал ему тайный сговор против Кемаля. И черт его знает! Любезно встретив вас в Сарыкамыше, срежет под Эрзерумом и скажет, что несчастный случай… С Субхи помнишь как он поступил…

— Нет, главное, чтобы Кемаля не оскорбить. Сердечно благодарю вас всех, — сказал Фрунзе. — Славный вы народ, кавказцы. Умницы и тонкие дипломаты! Что вам привезти из Турции на обратном пути?

— Нормальную обстановку на границе!

— Будем добиваться… Значит, ехать не через Карс, а через Батум…

МАНЬЯК ЭНВЕР

В Тифлисе находилось ангорское представительство во главе с кемалистом Ахмедом Мухтаром. Его считали другом Советской России. Подтвердились сведения о крайнем недовольстве Англии франко-турецким соглашением, об оскорблениях, открыто наносимых Франции английской прессой. Это обстоятельство не было неожиданностью для Фрунзе. Он решил посетить Ахмеда Мухтара — не прояснится ли договор Ангоры с Франклен-Буйоном? Что, по мнению Ахмеда Мухтара, если он захочет говорить откровенно, означает позиция Англии? Следовало напомнить Ахмеду Мухтару о двойной политике Антанты. Потому и вызывает беспокойство соглашение с Франклен-Буйоном. Тем более что Ангора, да, скрыла от Москвы ход переговоров, хотя и обещала в Москве, на условиях взаимности, «ради искренности и дружбы» все сообщать. Не было неожиданностью и пребывание в Тифлисе бывшего триумвира Турции Энвер-паши.

Полной неожиданностью для Фрунзе оказалось совсем другое…