Турецкий караван

Фрунзе ответил, что через Батум, и Мухтар одобрительно кивнул… А любит Мустафа Кемаль стихи и… минеральную воду. У него больные почки. На вопрос о соглашении с Францией Мухтар ответил известным изречением: «Я знаю, что ничего не знаю». Вряд ли держал в уме другое изречение: «Знай больше, говори меньше». Не слышал Мухтар и о намеках членов ангорского правительства. Фрунзе почувствовал, что сам глубже оценивает обстановку. Приятно было искреннее дружеское расположение турка, его желание хоть чем-то помочь.

Говорили о дорогах в Анатолии, кто где губернатор, о погоде в декабре, о пище, о ценах, о курсе лиры… Вернувшись в гостиницу, Фрунзе записал в тетрадь: «После полуторачасовой беседы расстались настоящими друзьями».

На другой день поступила телеграмма: Москва разрешила Фрунзе взять с собой один миллион сто тысяч рублей золотом. Пришла и новая телеграмма — характерное для Чичерина подчеркивание: уловите, что же во франко-турецком соглашении? Секретные статьи, есть они или их нет?

Кемик выглянул в окно гостиничного номера, отпрянул:

— Смотри, Ваня, кто гуляет! Это он!

По тротуару двигался невысокого роста турецкий генерал, как куколка одетый. Китель изящно перехвачен поясом, желтые голенища лакированы. Это был Энвер-паша, бывший военный министр султанского правительства, бросившего Турцию в мировую войну на погибель. Его узнавали по осанке и по усикам, завернутым кверху, как у кайзера. Шел мелким шагом, горделиво выпятив грудь и заложив руки за спину. За ним — адъютанты и охрана. Направляясь к Эриванской площади, группа у дворца наместника вошла в карагачевую аллею.

…В последние годы перед ним, Энвер-пашой, все чаще маячила Смерть. Он ей лукаво улыбался: сколько раз от нее ускользал. Случалось, долго не отпускал острый приступ страха: вот-вот и его зацепит. И в такие минуты он чувствовал себя жалким… Весной армяне застрелили в Берлине его ближайшего сотрудника в правительстве, министра, единомышленника Талаат-пашу. Вместе с друзьями — кайзеровскими генералами он, Энвер, Талаат и Джемаль — триумвират, правивший империей до последних ее дней, — разработали в свое время и осуществили план депортации армян в Месопотамию из областей, прилегающих к России. Теперь мир шумит о гибели двух миллионов армян. Да, многие погибли во время переселения. Но это, как говорят, вина Талаата — он ведь был министром внутренних дел…[7]

Энвер-паша легко обманывал себя… Боялся и кемалистов, маскировал свою ненависть к Кемалю. Он, Энвер-паша, еще недавно первый после султана, лев ислама, вынужден теперь из-за Кемаля обретаться на задворках… Что ж, вот способ ниспровержения Кемаля. Сперва нужно предстать его другом!

Энвер-паша не унывал, проекты роились в голове один другого грандиознее. Он чувствовал себя отважным, человеком тончайшей интуиции. Он любовался собой — своей жизнью, исполненной фантазии, зигзагов и ярких вспышек. Даже неудачи были прекрасны… Связался с Германией, другого пути не было. А может, был? Был, не был — никто не знает. Он, зять султана и халифа — главы мусульман всего мира, главнокомандующий, в интересах империи бросил турецкие армии в пустыню и в горы… В интересах своей партии «Иттихад ве теракки» заставил застрелиться наследного принца Иззеддина… Проигрывая войну, задумал блестящий рейд на Сарыкамыш армии «Молния» для последующего занятия вновь Палестины, то есть разгрома англичан. «Молния» ударила и погасла, но мысль была красива! После Мудросского перемирия он бежал на германском миноносце в Одессу (пришлось захватить с собой партийную кассу). Потом перебрался в Берлин. Отсюда вновь бросился в Закавказье, поднял «Армию Ислама». Войска Шевки-паши послал на Эривань. Дяде Халиль-паше предоставил командование восточной группой. Брату Нури-паше велел взять Ганджу. Сам с войском Мурсал-паши прошествовал в Баку.

Но колесо удачи не так повернулось. Британцы заняли всё. Он еще дрался с английскими отрядами в Армении. Но англо-дашнакские войска овладели Карсом, и тут конец.

Многие иттихадисты изменили, перешли на сторону Мустафы Кемаля, более удачливого… Пришлось поклясться, что, пока Кемаль борется с англичанами, он, Энвер, не будет мешать. Иначе большевики удалили бы его сейчас от турецкой границы. Блестящий ход! Даже на конгрессе народов Востока в Баку зачитал свою декларацию. Против Антанты! Но и призвал к всемирному объединению мусульман, — мусульмане всех стран, соединяйтесь!

Его новый удивительный план — возвести Кемаля на султанский престол! Собрать свежую армию, перестроить русскую врангелевскую, занять Константинополь, потом броситься на восток, завоевать Азербайджан, Дагестан, Грузию, всю Армению, соединиться с Персией и Афганистаном и дальше, и дальше… И будет государство большее, чем у Чингис-хана. Он, Энвер — главнокомандующий. А участь султана решает армия… К тому же у Кемаля почки… Армия и… почки решат его участь… Но пока что надо ждать приглашения от него прибыть в Ангору. Энвер-паша уже направил туда агента в помощь брату Нури-паше.