Туристы. О путешествиях во времени.

- У меня на этот город интересные планы! - прошипел группенфюрер, сжав кулаки. - Только попробуйте мне сдуть - пойдёте не только под трибунал, но и на кол! - зловеще пообещал он, после чего встал и ушёл с берега, оставив Заммера одного - сидеть, слушать, как грохочет где-то выпь, и думать, с какой стороны ему лучше всего будет напасть, чтобы не подвести сурового начальника. Это озеро местные "дикари" называли Медвежьим, хоть медведей в этих краях никогда не водилось, водились только байки про страшных русалок, которые вроде как вылазят из прозрачной воды, раскачивая водяные лилии, и утаскивают того, кто вздумает засидеться ночью на высоком травянистом берегу. Карл Заммер был не робкого десятка - имея звание штурмбанфюрера СС он уже не один раз вёл пехоту на прорыв, устраивал диверсии в стане разных врагов, шпионил... но что это там плеснуло у того дальнего берега? И белые чашечки лилий у самой тонкой кромки песка закачались на маленьких волнах, будто кто-то сейчас вылезет из воды... А вдруг в этих древних местах, овеянных легендами, по-настоящему русалки водятся?? Карл Заммер решил не задерживаться на этом берегу - он встал и ушёл, чтобы не попасться русалке на ужин...

***

За Медвежьим озером, отделенная небольшой полоской леса, стояла маленькая деревня, которая носила простое местное название - Чижи. Обычно, в такие тихие ночи Чижи мирно спали, но в эту страшную ночь в каждой низкой хате горел свет.

Недалеко от Чижей прошли бои - немцы прорвали оборону, разбив части Красной Армии в прах и пух, и вторглись в беззащитную деревеньку прямо посреди ночи. Грязные, ободранные, уставшие после тяжёлого боя - они расселялись по хатам, пулями выгоняя хозяев в дождливую ночь, заставляя отдавать еду, латать свои мундиры и перевязывать раны. Селяне проснулись ещё задолго до того, как враги, разметав заборы страховитыми своими машинами, ворвались в Чижи - их разбудил вой снарядов и грохот взрывов, трясущаяся земля, падающая с полок посуда. Многие побежали прятаться в погреб, а над их домами с рёвом летали самолёты, сбивая друг друга. Сбитые падали, дымя, врубаясь в землю так, что всё вокруг начинало дрожать, а грохот был такой, что впору можно было оглохнуть, в нём тонули все другие звуки. Воздух быстро забился удушливым едким дымом, а над Чижами летал страх. Жители съёжились в погребах, обнимая детей - молились и плакали навзрыд, а потом - пришли враги...

Хаты, почернелые и тёмные, торчали в беспорядке, как грибы, в унылом мраке этой тающей ночи, наполненной страхом. Катерина тоже боялась. Накануне враги разбили полк, где служили Петро и муж её Федор, но они не погибли - вчера в Чижи приходил из лесу Грыць и сказал, что оба сбежали из плена и попали к ним в партизанский отряд. У Катерины словно гора свалилась с плеч - она уж думала, что Федор погиб, а он - живой и скоро будет дома. Грыць сказал, что сегодня ночью он придёт навестить их с дочкой, и Катерина ждала... Но Федор не пришёл - вместо него пришли враги. Как и соседи, Катерина пряталась в погребе, прижав дочку к себе, а вокруг неё всё ревело и тряслось так, что валились с полок банки с соленьями, разбиваясь о пол. Катерина забилась в самый угол, где не было ни полок, ни банок - чтобы острые стёкла не поранили дочку. Девочка плакала, вымачивая слезами её сорочку, а Катерина - лепетала молитвы сквозь рвущие душу слёзы. А потом стихло - но это была не умиротворяющая тишина обычной ночи, а жуткое безмолвие смерти. Будто все погибли, и Чижей бльше нет - давящая тишина, буквально, душила... Катерина оставалась в погребе - до последнего надеялась, что враги разбиты, отогнаны назад, и здесь не появятся... А если и не разбиты - они в Чижи не пойдут - что им делать в мизерных нищих Чижах, когда впереди - Еленовские Карьеры? Вокруг неё оставалось тихо - лишь дочка жалобно всхлипывала на коленях, и Катерина, наконец, решила выглянуть из погреба наружу. Хата оказалась цела - только тарелки упали да ваза с васильками, которую они с дочкой поставили на стол, опрокинулась, вымочив свежую скатерть. Отпустив дочку, Катерина нашла свечу и зажгла её, чуть разогнав тёплым светом страшную темноту. Можно было бы считать, что ничего не случилось, если бы не этот удушливый дым, гарь, копоть - тут всюду осела копоть, и белая скатерть на столе оказалась противно серой.

- Мама! - дочка дёргала подол её юбки, но Катерина не сразу заметила это. Она прислушивалась к тишине и слышала, как разрывают эту тишину какие-то странные чужие звуки: лязганье, пыхтение... Катерина посмотрела в окошко и увидела свет - чуждый, жуткий яркий свет, который вдруг ударил со двора и будто ослепил. Катерина в ужасе отшатнулась, понимая, что беда таки случилась...

- Мама! - дочка снова дёрнула её юбку, Катерина наклонилась к ней...

ХРЯСЬ! - в сенях раздался громкий треск, а за ним - грузный топот, Катерина мигом спрятала дочку за себя и выхватила из печи ухват.