Турнир (СИ)

- На высших уровнях силы говорят всего о трех вариантах: о Драконах, Фениксах и Саламандрах, но ниже десятого ранга существует гораздо большее разнообразие. Что-то еще?

- Нет, спасибо, - кивнула Габи. – На сегодня, пожалуй, хватит.

- Тогда кое-что еще, - вернулся Трис к тому, чем Габи придется заниматься самостоятельно. Здесь, в этой тетради, - подвинул он к девушке свои собственные записки, - содержатся комментарии — вот к этому свитку. Это наше с вами генеалогическое древо. Вас там пока нет, но, когда будете читать, представьте себе, что рядом с моим именем стоит и ваше. Про год, место и обстоятельства вашего рождения я вам скажу позже. Это все еще надо придумать. Тогда же я расскажу вам, где и с кем вы воспитывались, и почему до сих пор никто ничего о вас не знал. Это несложно. Обо мне они тоже узнали совсем недавно. Но свою генеалогию вы должны знать наизусть. У аристократов с этим дело обстоит самым серьезным образом. Не знать своих предков считается позором. Так что придется вам все это выучить наизусть. В тетради, Габи, вы найдете краткие описания всех упоминаемых в фамильном древе людей.

Габи, слушавшая его, буквально затаив дыхание, развернула свиток, скользнула по нему взглядом и вдруг застыла.

- Вы хотите сказать, что нашему отцу триста лет?

- Да, - подтвердил Трис, - так все и обстоит. Мы с вами, Габи, поздние дети. Особенно вы.

- Но триста лет…

- Он был великим колдуном, - пожал Трис плечами. - Такие, как он, живут долго. Иногда, очень долго.

- Был? – задала девушка следующий вопрос. – Значит ли это, что его больше нет с нами?

- Да, вы все поняли верно, - подтвердил ее догадку Трис. – Он умер не так давно. Вот даже дату смерти не успели вписать. Мог бы пожить еще, но ему все это надоело…

- Намекаете на самоубийство? – нахмурилась Габи.

- Не так прямолинейно, - поморщился Трис. – Но в некотором смысле это действительно было самоубийство. Он просто отказался жить дальше. Великие колдуны не только живут долго, они и уходят тогда, когда захотят. И для этого им не нужен ни яд, ни револьвер. Твердое желание, и все.

- Почему у него двойная фамилия? – продолжила Габи свои вопросы. – Перигор-Мишильер… Это имеет отношение к герцогству Перигор?

О, да, у этой девушки быстрый и острый ум! Она лишь мельком взглянула на генеалогическое древо «своей семьи» и тут же заметила главное.

- Вы заглянули в самый конец истории, - усмехнулся Трис. – Посмотрите на ее начало.

- Начало? – Габи снова развернула свиток и стала его тщательно изучать.

- Вот даже как, - подняла она взгляд на Триса. – Но это означает или блестящую возможность, или серьезную проблему. Я имею в виду, для нас с вами, но в особенности для вас.

- Да, это так, - подтвердил ее догадку Трис.

- Что собираетесь предпринять?

- Есть у меня пара идей, - улыбнулся Трис, довольный тем, куда свернул их разговор. – Но давайте, Габриэлла, отложим их на потом…

[1] Скалярная величин в физике - величина, каждое значение которой может быть выражено одним (как правило, действительным) числом. К скалярным величинам относятся длина, площадь, время, температура, электрический заряд, работа, статистический вес и т. д.

Глава 3(1)

Глава 3. Июнь 1939

1. Трис (за два года до описываемых событий)

По-видимому, он умер во сне. Во всяком случае, последнее, что он помнил, это то, как ложился в постель. Другое дело, что он не знал, - то есть, разумеется, не то, чтобы не знал, а попросту не помнил, - ни того, где находилась эта кровать, ни того, что предшествовало этому последнему в его прошлой жизни сну. Впрочем, вскоре выяснилось, что дела обстоят и того хуже. Он не мог ответить даже на самый простой вопрос: кто он такой? Сколько ему лет? Чем он занимается, и, наконец, как его зовут. Ситуация вполне гротескная. С одной стороны, он есть, - поскольку не нами сказано «Cogito ergo sum»[1], - а с другой стороны, его как бы и нет. Ни имени, ни прошлого, просто tabula rasa[2] какая-то! Однако, несмотря на полную анонимность, кое-что важное он о себе все-таки узнал. Сам ход его рассуждений, словарный запас и стиль внутреннего монолога указывали на то, что он образованный взрослый мужчина, знающий латынь, и, возможно, другие иностранные языки. Учитывая обстоятельства, это уже было кое-что. Во всяком случае, с этим, как говаривал кто-то из забытых им напрочь знакомых, можно было работать. Но продолжить не получилось.

- Просыпайся, дружок, - сказал кто-то рядом с ним. – Пора бы тебе уже воспрять!