Турнир Трех Неудачников (СИ)

Часто чистокровные маги не знали назначения привычных маглам вещей, но Скорпиус был максимально продвинутым в этих делах. Завсегдатай интернета, куда как более современный, нежели его отец, и вдруг такое затмение в познаниях.

— Да как бы тебе так попроще объяснить, — почесал затылок Ал. — Ну это… ну… а Доминик не знает? Должна же, с ее-то… послужным списком.

И вдруг его осенило.

— Друг. Она разводит тебя.

— Что?

— Она разводит тебя на свадьбу.

— Да перестань, это не в ее стиле.

И несмотря на святую веру Скорпиуса в едва ли непорочность своей ангельской милахи, Альбус Северус Поттер на правах кузена и просто обывателя знал — Доминик Марион Уизли хитра, меркантильна и совершенно беспринципна временами.

— «Дорогой Наземникус, пришли мне, пожалуйста, еще десять упаковок чипсов с паприкой, двадцать презервативов, пистолет (можно револьвер), две унции этсамого и тест на беременность, — выхватив у Скорпиуса за завтраком письмо, прочитал Ал. — P.S. Покорми сову. Надеюсь, твой радикулит тебя не беспокоит».

И глянул на Скорпиуса исподлобья.

— Это кто этот твой загадочный поставщик?

— Ой все короче, — отмахнулся Скорпиус. — Ты придумал, что там с ключом?

— Я?

Такое ощущение, что Доминик должны были все.

Скорпиус хотел было что-то возмущенное произнести, но подавился внезапно кофе и издал что-то вроде предсмертного хрипа.

— Что? — перепугался Ал, хлопая друга по спине.

Указав в сторону Стефана Карреля, который уже шагал с друзьями на урок дуэлей, Скорпиус дрожащим пальцем тыкал в сторону.

— Да что?

— У него там… пентаграмма…

Действительно, на аккуратном портфеле шармбатонца мелькнул чудом значок с пентаграммой, и Ал бы его точно не увидел, сколько не поправлял бы очки, если бы Скорпиус не тыкал пальцем.

— И что?

Малфой вдруг обхватил голову руками и закачался из стороны в сторону.

— Тихо-тихо-тихо. Тихо.

Видимо, поперла мысль.

***

И мысль действительно поперла, но в таких масштабах, что адекватному человеку представить сложно. Особенно, учитывая что разгадку тайны второго испытания Скорпиус продумывал полтора часа, прогуляв урок.

— Я все понял, — проговорил он, собрав Доминик и Ала в штабе (в башне гадалки Флио). — Это оказалось элементарно.

И только Доминик хотела уточнить, как Скорпиус, отперев заклятием замок классной комнаты гаданий, метнулся к доске и схватил мел.

— Турнир принимает Шармбатон. В слове «Шармбатон» три слога. В словах «Хогвартс» и «Дурмстранг» по два слога. Три и два. Умножаем — получается шесть. Запомните, — проскороговорил Скорпиус, уже записывая формулы на доске. — Всего три чемпиона. И три ключа. Три прибавить три — шесть. Идём дальше. В первом туре было шесть чудищ. Что имеем? Правильно, три шестерки, 666 — число дьявола. Участники турнира — связаны с дьяволом. Отсюда выходит, что чемпионы — всадники апокалипсиса: Рада — Война, потому что воительница, ты, Доминик — Голод, потому что голод равен сладострастию и…

— Эй!

— Я прошу внимания! — верещал Скорпиус. — А Стефан — Мор, потому что он с Монпелье, что на юге Франции, а юг Франции в Средние века пострадал от чумы больше других мест Европы.

— Э…

— Четвертый всадник — смерть, может ожидать допустивших ошибку на испытаниях. Смерть ожидает допустивших ошибку? Ничего не напоминает? Сказка о Трёх Братьях и Дарах Смерти. Три брата, три чемпиона, три дара, три ключа: совпадение? Не думаю.

— Скорпиус…

— Получается, что три ключа связаны с Дарами Смерти, а возможно открывают двери каждому чемпиону к своему дару: Раде — Бузинную палочку, потому что она валькирия, Стефану — Мантию-невидимку, потому что он хитрожопый, а Доминик — Воскрешающий камень, методом исключения. Я уже отправил сову в орден иллюминатов и…

— Да уймись ты, проклятое дитя, что с тобой вообще не так? — чувствуя, как плавится мозг, выпалил Альбус.

Скорпиус, как раз выводя какую-то мудреную формулу на доске замер.

— Стоп. Хорош. Не то, — замахал руками Альбус. — Остановись.

— Почему?

— Ты немного… увлекся.

— Я?

— Скорпиус, — осторожно позвала Доминик. — Ты додумался до этого за полтора часа?

Скорпиус смутился.

— Ну вообще за двадцать минут, — произнес он, покраснев. — Я просто почти час искал кухню, чтоб взять пироженки… А что?

— Не-не-не, ничего.

Скорпиус повертел в руках мел, затем, зачем-то, откусил от него кусочек, пожевал, проглотил и присел на пуф.

— А что было не так в моей теории?

Доминик и Альбус переглянулись.

— Да в общем все так, Малфой, — кивнул Ал. — Ты молодец. Сходи за пирожным.

Скорпиус пожал плечами и, стерев с доски плоды своих стараний, послушно направился прочь, даже не уловив сарказма. Альбус тяжело вздохнул и покачал головой.

— Скажи, милая кузина, ты думала исключительно щелью, когда подбирала генетический материал для своего потомства?

Доминик презрительно склонила голову.

— А тебе больше думать не о чем, как о щели двоюродной сестры? Огонь.

— Ну не знаю, инцест — дело семейное. Правда, Доминик?

— Что?

— Ничего, — легко отмахнулся Ал. — А что это ты губехи надула? Безгрешный тень греха средь бела дня не разглядит.

— Чего-чего?