Турция до османских султанов. Империя великих сельджуков, тюркское государство и правление монголов. 1071–1330

Ввиду не только этого, но также неудач, которые монголы потерпели в своей борьбе с Бейбарсом, Муин ад-Дин, возможно, начал подумывать о том, что нужно договориться с последним об обеспечении определенной безопасности для себя. По крайней мере, такое впечатление создается, но не из источников в Малой Азии – те хранят об этом молчание, – а из сочинения «Жизнь Бейбарса», написанного сирийско-египетским автором Ибн Шаддадом. Возможно, мысль о том, чтобы отойти, была инициативой самого Абаги. Не будучи прирожденным завоевателем, как его предшественники, Абага, считавший продолжение экспансии невозможным и стоявший перед лицом разрыва со своими сородичами из Золотой Орды, как и перване, он стремился к миру, который позволил бы ему провести внутреннюю реорганизацию на разоренных войной территориях, доставшихся ему в управление. По его запросу Самагар – его родственник и представитель в «Руме» – и перване прощупали почву в отношении условий для заключения мира с Бейбарсом, а затем миссия мамлюков в сопровождении Муин ад-Дина посетила Абагу (1272 г.). Компромисса достичь не удалось, и на следующий год монгольская экспедиция, в которой Муин ад-Дин принимал участие, направилась в сторону Биреджика (Биры), расположенной у поворота Евфрата. Во время своего визита к Абаге перване попросил его отозвать своего брата и представителя Аджая вместе с Самагаром. Поскольку отзыв был отложен, перване боялся, что Аджай, узнав об этом, предложит Бейбарсу начать кампанию в Малой Азии, пообещав в случае согласия стать его вассалом. Однако, поскольку Аджай был отозван, переговоры прервались. Простые военачальники, сменившие «принца крови», были более сговорчивы, но Абага не собирался ослаблять свой контроль в тот момент, когда международное положение сделало его необходимым как никогда, поэтому новые правители – нойоны – получили приказ слать подробные отчеты об управлении страной, включая то, как ведет дела перване. Вероятно, были проведены налоговые реформы. Муин ад-Дин, желая, чтобы войска Бейбарса подошли ближе, и в то же время опасаясь скомпрометировать себя, подтолкнул его напасть на своего соседа-армянина Левона II, вассала монголов, хотя до этого перване старался поддерживать мир с Левоном. В 1275 году Аджаю разрешили вернуться в Малую Азию. На основании одного источника, вероятно полученного Ибн Шаддадом из посольских отчетов, трудно в точности воспроизвести всю последовательность интриг. Почти не вызывает сомнений, что Аджай пытался избавиться от перване, а последний в свою очередь пытался избавиться от Аджая, чтобы укрепить свои отношения с Бейбарсом, когда Абага, наконец, получил некоторое представление о том, что происходит. В 1276 году новую кампанию против Биреджика, предпринятую с участием объединенных войск, пришлось прервать из-за возникших разногласий и взаимного недоверия. С тех пор Муин ад-Дин уверился в том, что единственно возможная политика – это двуличие, однако она тоже оказалась затруднена из-за того, что позиция тех, кто его окружал, стала более явной: одни склонялись в сторону Бейбарса, как защитника ислама, другие в сторону монголов, либо исходя из личных интересов, либо из страха перед их несокрушимой силой. Курдский военачальник Бичар, после того как он спровоцировал убийство армянского епископа Эрзинджана Саркиса, который имел большое влияние на Абагу (но не на перване), бежал в Египет, как раз в то время, когда перване сопровождал сестру малолетнего сельджукского султана в Тебриз на ее предстоящую свадьбу с ильханом. Именно тогда открыто разразилась скрытая до тех пор драма, хотя невозможно сказать, насколько это совпадение было спланировано Муин ад-Дином.

Во время его отсутствия Ибн Катир, который до этого поддерживал политику перване и, будучи правителем Нигде, мог с легкостью связаться с Бейбарсом, призвал войска мамлюков войти в город – перване мог даже не знать об этом, – чтобы предотвратить последствия его возможного сближения с монгольским сюзереном. Однако Бейбарс соглашался ввязаться в подобное предприятие только при условии проведения особой встречи в Кайсери с эмирами, которые клятвенно подтвердят свое участие. Естественно, что такая процедура не позволяла обеспечить секретность, и Ибн Катир, испугавшись, что будет убит той группой, которая делала вид, будто поддерживает его, только для того, чтобы его разоблачить, был вынужден первым покончить с ними. Сын перване, замещавший его на время отсутствия, не мог оказать прямого сопротивления, в особенности учитывая то, что Ибн Катир захватил самого султана. Когда мятежный военачальник отвез султана в Нигде, он удалился в фамильное владение Токат, где мог ждать и наблюдать (1276 г.).