Турция до османских султанов. Империя великих сельджуков, тюркское государство и правление монголов. 1071–1330

Монгольские военные интервенции в Малую Азию, видимо, не привели к разрушению ее городов, как это произошло в Иране и в Центральной Азии, не говоря уже о Багдаде. После разграбления в 1243 году Кайсери вскоре восстановился, и, вероятно, только маленькие города на границах, где жили туркмены, пострадали от кампании, предпринятой Гайхату в конце века. Возможно, монгольское правление в определенной степени изменило относительную значимость определенных городов благодаря привлечению политических лидеров на восток. Так, значение Кайсери и Сиваса, похоже, возросло, а Коньи немного уменьшилось, но эти изменения не были радикальными. Конья слишком очевидно была традиционной и культурной столицей, чтобы потерять свою роль за один день, в особенности учитывая, что те, кто был в оппозиции монголам, чувствовали себя здесь уютнее, чем в городах на востоке страны. Поначалу Конья даже увеличилась в размере за счет мечетей, медресе и других вакуфных строений, созданных Каратаем, Фахр ад-Дином Али и другими. Позже она пострадала от действий Караманидов, но в XIV веке по-прежнему оставалась значимым городом. Характерной чертой XIV века стало не столько исчезновение крупных городов, сколько значительный рост числа средних.

Но несмотря на то что внешне города мало изменились, их внутреннее устройство постепенно менялось, и достаточно заметно. Отчасти это можно увидеть, посмотрев на строительство новых общественных зданий: видные фигуры больше не правители, а могущественные министры, чиновники, а в мелких городах даже представители местной знати, включая лидеров акхи. В одно время благотворителем был Каратай, потом долгое время им был перване Муин ад-Дин, но всех превзошел Фахр ад-Дин Али, известный как «сахиб ата», на средства которого в Конье, как и почти во всех городах Малой Азии, были созданы благотворительные (вакуфные) комплексы. В начале монгольского периода Конья пополнилась множеством новых вакуфных строений: мечеть Каратая, мечети под названием Ларанда и Индже Минарели («со стройным минаретом»), Хандах (монастырь дервишей), гробница самого Фахр ад-Дина и среди прочего монастырь и гробница Джелал ад-Дина Руми. Помимо этого Каратай заметно украсил Кайсери. Художественная ценность многих общественных зданий, обнаруженных по всей Малой Азии, будет рассмотрена в одной из следующих глав. Как только оформились княжества, туркменский период тоже внес свой вклад, хотя и в более скромном масштабе, в создание благотворительных комплексов в новых центрах и городах, недавно завоеванных исламом.

Ослабление центральной власти сопровождалось усилением не только туркменов, но и городских групп футтувы, которых в определенные периоды времени отсутствие какой-либо силы, способной их ограничить, подталкивало к тому, чтобы заявить о себе более открыто и сознательно в более напористой манере. В другие моменты или власти, или влиятельные персоны обращались к ним за поддержкой или просили заменить собой обычные войска в борьбе против какого-то конкретного противника. Известно, что это имело место во второй половине XIII века, в особенности в отношении Коньи, но аналогичные вещи случались повсюду.

Первый эпизод, когда акхи ярко проявили себя, произошел сразу же после катастрофы в битве у Кёсе-Дага. Некие рунуд из Акшехира и Абгарма (к северо-западу от Коньи) были в то время наняты несколькими важными персонами из окружения султана Кей-Хосрова, чтобы убить некоторых других. В следующий раз рунуд из Коньи были отправлены визирем Шамс ад-Дином Исфахани, чтобы обыскать дома определенных людей. Однако вскоре после этого, когда визирь был обвинен монголами в соучастии в преступлении, они помогли его арестовать. Здесь мы видим, что они действовали фактически на стороне власти, возможно из принципа, хотя точная причина неизвестна. Но это не соответствовало их обычной практике.