Твари Господни

«Равнодушный ублюдок», — подумала она, уже понимая, что, по-видимому, все зря. Людям с такими глазами глубоко наплевать на все, что непосредственно их не касается, а не касается их почти все.

— Прошу вас, донна Пратеада, — он сделал приглашающий жест в сторону стола и первым шагнул к стулу с высокой спинкой, поставленному у ближайшего к нему конца. Так что Лисе, волей не волей, пришлось пройти довольно большое расстояние, прежде чем она достигла второго такого же стула приготовленного с другой стороны стола, очевидно, именно для нее.

Слуга в синей с золотом ливрее помог ей сесть, а другой подошел сбоку с хрустальным графином, наполненным рубиново красной жидкостью:

— Немного вина, ваша милость?

— Да, спасибо, — кивнула она.

— Не обращайте на них внимания, донна Пратеада, — с улыбкой сказал Август, принимая из рук слуги бокал с вином. — Люди выполняют свою работу, только и всего.

— Я понимаю, — она пригубила вино, которое оказалось выше всяческих похвал и, не выдержав чопорного начала разговора, съязвила: — У вас замечательное вино, князь. Это с ваших виноградников?

— В какой-то мере, — он был совершенно невозмутим. — Что слышно в Городе?

— Смотря, что вас интересует, — вот это уже был разговор. — Бывали там?

— Бывал, — как ни в чем, ни бывало, ответил Август. — Но давно.

— А как давно? Я потому спрашиваю, — объяснила Лиса. — Что не знаю, о чем именно вам рассказывать.

— Лет пятнадцать, я думаю, — спокойно ответил Август, как бы размышляя вслух. — Или что-то в этом роде. Вы уже бывали там в то время?

— Да, — кивнула она. — Я давно в Городе.

— Так, что нового? Или все по-старому?

— И да, и нет, — осторожно ответила Лиса. — В целом, все по-прежнему, только люди еще больше боятся друг друга. Впрочем, кое-кто, по-видимому, хорошо знает, кто есть кто. Этим легче.

— Ну это не новость, — усмехнулся Август. — В Городе, как в Городе, личины, а не люди, маски вместо души, и ложь на каждом шагу.

«А ты, оказывается, философ!»

— Появились новые лица, исчезли старые, — сказала она вслух. — Я думаю, за пятнадцать лет персонажи обновились процентов на семьдесят, впрочем, точных данных у меня, разумеется, нет.

— Люди смертны, — пожал широкими плечами Август. — Бессмертны только боги. Кто из известных людей оставил этот мир?

— Трудно сказать, — теперь пожала плечами Лиса. — Я ведь не знаю, кто вам знаком.

— Нерон? — спросил Август, сделав вид, что не заметил ее дешевой уловки.

— Насколько я знаю, — сказала Лиса. — Нерон был убит в 1993 году в Квебеке.

— Агасфер? — по-видимому, земные даты были известны Августу не хуже, чем ей, как, впрочем, и географические названия.

— Вероятно, умер. Он не приходит уже лет пять, или шесть.

— Конфуций? Аарон? Калигула?

«Его задело, поняла она. — Он их действительно знал».

— Конфуций не приходит уже лет десять, — сказала она. — Но о его судьбе ничего определенного неизвестно. Говорят, он сменил личину. Это возможно?

— Иногда, — коротко ответил Август, но объяснять ничего не стал.

«И бог с тобой», — решила Лиса.

— Аарона убили в восемьдесят девятом, — сказала она.

— Аарона? — удивленно поднял брови Август. — Кто?

— Израильтяне, кто же еще, — горько усмехнулась Лиса, вспоминая так и оставшегося для нее безымянным Аарона. — В декабре восемьдесят девятого, в Тель Авиве.

— Город отстроили? — Август снова был совершенно спокоен.

— Говорят он не сопротивлялся, — осторожно сказала Лиса, которая знала, что называется, из первых рук, как погиб Аарон.

Туарег, который в восемьдесят первом учил ее драться, оказался не случайным свидетелем драмы, разыгравшейся на улице Шенкин в северном Тель Авиве поздним вечером восемнадцатого декабря 1989 года. Аарон назначил ему встречу в кафе, но опоздал, что случалось с ним редко, если случалось вообще. Туарег поужинал и допивал уже вторую чашку кофе, когда на улице появился Аарон. Он шел медленно, как будто просто прогуливался, а не шел на заранее условленную встречу, на которую к тому же уже сильно опаздывал. Где-то на полпути к кафе, в котором сидел Туарег, к Аарону подошел какой-то человек и разнес «королю Израиля» голову, стреляя практически в упор из какого-то крупнокалиберного пистолета. При этом один из сильнейших колдунов мира подпустил убийцу на расстояние вытянутой руки, никак на быстрое — а какое бы быстрое оно ни было! — движение, поднимающего оружие киллера, не отреагировал и защитить себя, кажется, просто не пытался.

— Говорят он не сопротивлялся, — сказала Лиса. — Никто не знает, что там произошло на самом деле, но он убит. Калигула тоже убит. Американцы вычислили его базу в Бразилии, и уложили туда семь крылатых ракет. Он как раз был в Городе, когда это случилось и продержался достаточно, чтобы успеть обо всем рассказать.

— Печально, — но по виду Августа трудно было понять, насколько опечалили его эти известия. — А что с Иаковом?

— Вероятно, умер, — тихо ответила Лиса, для которой Иаков был не просто знакомым человеком.

— Значит, никого из Первых[10] осталось?

— Да, — кивнула Лиса. — И поэтому я пришла к вам.

Но Август ее прямое обращение просто проигнорировал.