Твари Господни

— В семьдесят четвертом, в Свердловске, он спас меня и еще одного человека, — Лиса по-прежнему внимательно смотрела на Августа, но создавалось впечатление, что рассказывает она не ему, а себе, вспоминая эпизод, который не забывала никогда. — Была ночь, вернее вечер, но уже стемнело, и зажглись уличные фонари. Мы вышли из дома, где на квартире подруги проводили эксперименты, пытаясь понять, что такое наш Дар. У нее была большая квартира, родители уехали, и мы могли там свободно экспериментировать. Мы были наивные тогда, Август, боже мой, какие мы были наивные! Думали найти физическое объяснение этим новым феноменам. Научный подход, и все такое. Вы должны понимать, как все это было глупо, но тогда многие так думали. Мы верили, что все это можно как-то объяснить.

— А что, — спросил Август, раскуривая трубку. — Теперь вы думаете иначе?

— Разумеется, — чуть улыбнулась Лиса. — В рамках принятой картины мира магии места нет.

— Я вас понял, — кивнул Август, попыхивая трубкой. — Продолжайте, пожалуйста.

— Мы вышли из дома на темную улицу…

Она рассказывала медленно, не торопясь, как бы смакуя не столько слова, которые произносила, сколько свои воспоминания о том давнем уже событии. Август слушал ее, курил трубку, по временам прикладываясь к бокалу. Впрочем, выпитое вино никакого видимого эффекта на него, не оказывало.

— Мы встречались с ним еще несколько раз, но не здесь, а там. Только на Земле, и никогда в Городе. А потом он исчез, и больше мы никогда не встречались, — тихим голосом сказала Лиса. — Правда, он передавал мне несколько раз приветы, но…

— Зачем он вам? — спросил Август. — Полагаете, он был одним из Первых?

— Я в этом не сомневаюсь, — серьезно ответила Лиса. — Он многое знал, много больше, чем все, кого я встретила потом, и там и здесь. И умел… Вы помните, я рассказывала, те двое в машине умерли мгновенно, а ведь никаких видимых проявлений магии не было. Судя по всему, он просто захотел, и они умерли.

— Звучит довольно таки зловеще, — усмехнулся Август.

— Не в наше время, — покачала головой Лиса. — Не в наше время, но дело, если на чистоту, не в том, какой он маг, а в том, что я его люблю.

«Ну вот я это и сказала вслух».

— Любите? — Август посмотрел на Лису и покачал головой. — Побойтесь бога, уважаемая! Вы же сами только что сказали, что никогда его не видели и ничего о нем не знаете. Как же вы можете его любить?!

— Могу, — она смотрела прямо в глаза Августу. — И дело не в том, что я видела или не видела. Я слышала его душу.

— Души нет, — сухо возразил Август и его глаза стали еще холоднее, если, конечно, это возможно.

— Есть, — твердо сказала Лиса. — Есть! И в его душе звучала музыка божественной красоты!

— Час от часу не легче, — покачал головой Август. — Так вы меломан? Вам понравилась музыка?

— Я его люблю, — прекратила обсуждение раздраженная равнодушным сарказмом собеседника Лиса. — И я хочу его найти. Вы можете мне помочь?

— Поздно, — сказал Август, и внезапно Лиса поняла, что происходит нечто, совершенно невероятное. Она услышала в его голосе печаль, и увидела ее в серых, еще мгновение назад таких равнодушных глазах. — Поздно. Его уже нет.

— Тогда, что такое ты? — с ужасом ощущая разверзшуюся под ногами бездну, спросила она.

— Я? — Август отложил трубку и встал из-за стола. — Я… — он прошелся по комнате, как бы размышляя над вопросом, но на Лису сейчас не смотрел, как будто не желая, чтобы она увидела его глаза. — Я тень тени, Лиса. Всего лишь отголосок одной из его мелодий.

— Где ты? — это были не слова, это был крик души. — Где?!

Лиса вскочила на ноги и шагнула к Августу, даже не зная, для чего это делает.

— Где?!

— Уже нигде, — тихо ответил он, оборачиваясь к Лисе. — Я же тебе это уже сказал Лиса.

— Не выходит, — она стояла перед ним и смотрела прямо в глаза.

— Почему? — его глаза были снова спокойны, но Лиса знала теперь, что это ничего не значит. Его спокойствие являлось иллюзорным, как и вся эта роскошь, окружающая князя Августа.

— Потому что ты здесь, — объяснила она. — Гург умер, и его здесь больше нет. Нерон погиб и больше не приходит в Город. Сулла, Ферзь, Аарон, Добрыня, Конунг… никто из них не может здесь появиться, а ты здесь.

— А что если я только здесь? — Август говорил ровным голосом, но от его напряжения воздух в комнате остыл и поблек, лишившись жизни.

— Так не бывает! — протестующе подняла перед собой руки Лиса. — Так не бывает!

— Много ты знаешь! — усмехнулся он в ответ.

— Много, — возразила Лиса. — Меня учил сам старик Иаков!

— Недоучки! — почти зло сказал он. — Вы прекратили приходить к нему уже через несколько месяцев…

— Ты хочешь сказать, что…? — Лиса поднесла руку ко рту. — О, господи, как же я…

— Кайданов жив? — неожиданно спросил Август.

— Не знаю, — приходя в себя, ответила Лиса, все так же глядя на него. — Фарадей исчез семь лет назад. Правда, примерно в то же время появился некто Уриэль[12]…

— Что с ним не так? — прищурился Август, вероятно, уловивший в ее тоне нечто особое.

— Ну если Кайданов это Уриэль, — нехотя ответила Лиса. — То он очень сильно изменился.

— К добру или ко злу?