Твердая рука

Вежливым жестом он пригласил нас присесть, и все пятеро погрузились в удобство светло-золотой парчовой обивки.

— Я уже говорил Оливеру, — пояснил Чарльз, — что если кто и способен разыскать Николаса Эша, так это ты.

— Очень удобно иметь в семье собственного сантехника на случай если трубы лопнут, — лениво протянул Тоби.

Это все же не дотягивало до прямого оскорбления и я решил проявить великодушие, хотя не питал насчет Тоби никаких иллюзий.

— Не кажется ли вам, что полиция в этом деле разберется быстрее? — спросил я, ни к кому конкретно не обращаясь.

— Основная трудность в том, — сказал Квейл, — что технически в мошенничестве виновна только Дженни. Полиция, разумеется, выслушала ее объяснения, и старший следователь отнесся к ней весьма сочувственно, но,.. — он медленно пожал плечами, умело сочетая в этом жесте сочувствие и капитуляцию, — возможно, им удобнее ограничиться тем, что у них уже есть.

— Но позвольте, — запротестовал Тоби, — это же Эш все придумал, целиком и полностью!

— А как вы это докажете? — возразил Квейл.

— Дженни же все объяснила, — заявил Тоби, словно этого было достаточно.

Квейл покачал головой.

— Как я уже объяснял Чарльзу, из документов следует, что она ставила свою подпись полностью осознавая, что проворачивает мошенническую схему. Использовать в качестве защиты неведение, пусть даже подлинное, в суде бесполезно.

— Если против Эша нет никаких доказательств, то какой вам в нем прок, даже если мне удастся его разыскать? — спросил я.

Оливер переключил свое внимание на меня.

— Я надеюсь, что разыскав его, вы разыщете и доказательства его вины.

Дженни села неестественно прямо и заговорила резким голосом, в котором смешались тревога и злоба:

— Не болтай чепуху, Сид. Скажи прямо, что это тебе не по плечу?

— Я еще не знаю, так ли это.

— Смотреть противно, как этот калека пыжится, пытаясь теперь доказать, что кое-что соображает! — заявила она Квейлу.

Злая насмешка Дженни явно смутила и Квейла, и Чарльза, и я удрученно подумал, что теперь я пробуждал в ней лишь безотчетное желание причинить боль. Мне было тяжело не только от ее слов, а еще и оттого, что в моем присутствии Квейлу не суждено было увидеть и тени ее светлого, ясного темперамента.

— Если я найду Эша, то напущу на него Дженни, тут-то ему и конец, — мрачно сказал я.

Никому из мужчин это не понравилось. Квейл разочарованно вздохнул, Тоби смерил меня презрительным взглядом, а Чарльз печально покачал головой. И только Дженни, несмотря на весь свой гнев, казалась втайне довольной. В последнее время ей нечасто удавалось добиться от меня реакции на ее оскорбления, и то, что я, наконец, поддался ей и заслужил столь единодушное осуждение остальных, было для нее победой. Ну что ж, сам виноват. Чтобы не дать ей увидеть, что ее стрелы попали в цель, оставалось только улыбаться, хотя смешного во всей этой истории было мало.

Я сдержанно сказал:

— Можно будет попробовать... если мне удастся найти его. Во всяком случае, я приложу все усилия.

Никто не проронил ни слова. Дженни сохраняла непримиримый вид. Я внутренне вздохнул.

— Как он выглядит? — спросил я.

Помолчав, Чарльз ответил:

— Я беседовал с ним всего один раз, в течение примерно получаса, четыре месяца назад. У меня осталось только общее впечатление. Молодой, приятный на вид, темноволос, чисто выбрит. Держал себя несколько заискивающе. На корабле я бы такого подчиненного не потерпел.

Дженни поджала губы и отвернулась, но прямо оспаривать его суждение не посмела. Я почувствовал первые признаки жалости к ней и постарался придушить эти чувства в зародыше, они могли сделать меня более уязвимым, а мне это было ни к чему.

— А вы встречали его? — спросил я Тоби.

— Нет, — надменно процедил он. — Не довелось.

— Тоби уезжал в Австралию, — пояснил Чарльз. В молчании, все ожидали следующего, неизбежного вопроса. Ровным голосом я обратился к ней:

— Дженни?

— С ним было весело! — с неожиданной горячностью заявила она. — Господи, так весело. И после тебя... — она осеклась и устремила на меня горький взгляд. — Он был полон жизни, все время шутил, было так здорово и замечательно, с ним все казалось лучше! Как будто... как будто... Она запнулась и замолчала, и я знал, что она имеет в виду, как будто со мной, когда мы только начали встречаться. Дженни, в отчаянии подумал я, не говори этого вслух, пожалуйста, не говори!

Но на такое даже она не была способна. И я в который раз тщился понять, как люди, которые любили друг друга так сильно, оказались у разбитого корыта. Мы изменились необратимо, и ни один из нас не стал бы и пытаться вернуть время вспять. Огонь погас навсегда, и лишь несколько угольков поблескивали в золе, обжигая при каждом неосторожном касании.

Я сглотнул.

— Какого он роста?

— Выше тебя.

— Возраст?

— Двадцать девять.

Ровесник Дженни и на два года младше меня. Если, конечно, он сказал правду. Профессиональный жулик может наврать обо всем, что его касается, из чистой предусмотрительности.

— Где он жил, пока это все... происходило?

Поскольку Дженни явно не собиралась мне помогать, за нее ответил Чарльз.