Тверской Баскак (СИ)

Такой оборот взывает к его профессиональной гордости, и вообще задевает за живое. Он даже на миг забывает про обиду.

— Чтооо! Да что за чушь ты несешь! — Он обвел взглядом своих сотоварищей, мол вы слышали, и произнес так, словно выдал судебный вердикт. — С тридцати шагов кольчугу и похуже, чем эта, ни один лучник не пробьет. Могу на то об заклад побиться!

Подогревая общий интерес, вытаскиваю из мешка слиток серебра на две гривны и кладу на стол.

— Против твоей кольчуги. Согласен?!

Гаврила кривится в усмешке.

— Неее! Маловато будет.

— Да ты никак проиграть боишься! — Специально давлю на самое больное, и лицо дружинника вновь багровеет от злости.

— Ты опять…! — Закипая, он уже хватается за рукоять меча, но тут, вдруг слышится голос Александра.

— Здесь не торг, Гаврила. Коли в слове своем уверен, то назад не пяться.

Возразить князю здоровяк не решился и отчаянным взмахом руки разрезал воздух.

— Ааа ладно, давай! — Он протянул свою пятерню. — Мне серебро не помешает.

За столом его поддержали дружным гыканьем, а я молча пожал его ладонь.

Для разрешения нашего спора горница была явно маловато, и под дружный гомон народ начал подниматься из-за стола.

— Айда во двор! — Зашумели заинтригованные дружинники, торопясь и опрокидывая скамьи.

Глава 13

На занесенном снегом дворе отдельно стоят Александр и местный князь Андрей. Слуги уже заботливо накинули на плечи господам шубы. Остальным гостям жарко и так. Они всей гурьбой отсчитывают тридцать шагов и размечают позиции.

Расправив богатырские плечи, Гаврила встал на указанное место.

— Ну, где твой стрелок. — Ухмыляясь, он глянул на меня, потирая руки. — Давай, не морозь честной народ, или ты уже за серебро свое пожалел.

Тот, кто будет стрелять, стоит рядом со мной, но тяжелый арбалет в его руке народ пока не воспринимает всерьез. Самострелы на Руси видели и раньше, но большой популярностью они не пользовались. В эти времена взводились они без всякого механизма, лишь с помощью мускульной силы, и пробивной способностью не отличались. Наши первые изделия были точно такими же, но та штука, что держит сейчас мой парень совсем другой случай.

Это последняя и самая удачная комбинация моих отрывочных знаний и божественного гения Фрола Золотаря. Как он с тем инструментом, что у него есть, умудряется претворять мои задумки в жизнь — для меня загадка, но тем не менее результат налицо. Лук, клееный Куранбасой из разных пород дерева, настолько тугой, что просто рукой его не натянуть. Механизм взвода тетивы прост, но эффективен и обеспечивает мощную бронебойную силу. Спуск тоже без затей, но надежен и легок в изготовлении. Стрела сходит с ложа плавно и без рывка, что обеспечивает вполне приличную прицельность стрельбы. Пристрелок было уже не счесть и в том, что трехгранный каленый наконечник болта пробивает даже двойную кольчугу, я уверен на все сто.

К сожалению, Гаврила также уверен, но в обратном. На мое предложение снять доспех и повесить его на забор уперто мотает головой.

— Ни к чему это! — Самоуверенно усмехнувшись, он кивает в сторону своих товарищей, — Вы же знаете, кто эту кольчугу ковал! То, что сделано руками Козьмы Новгородца, ни одна стрела не возьмет!

Убивать княжеского дружинника в мои планы не входило, и я поворачиваюсь к Александру.

— Калечить твоего человека не хочу, князь, прикажи ему… Ежели, конечно, он тебе еще нужен.

Бросив на меня хмурый взгляд, Ярославич все же внял голосу разума.

— Не дури, Гаврила, храбрость свою в бою будешь показывать. — Он не приказывал, а как бы журил своего дружинника, но тон был настолько безапелляционный, что здоровяк даже изобразить недовольство не рискнул.

Стащив через голову железную рубаху, он укрепил ее на заборе и любовно разгладил.

— Ну стреляй, супостат! — Гаврила погрозил мне пальцем. — Токмо с серебром своим попрощайся заранее. — Он громко заржал, заражая показным весельем и себя, и своих товарищей.

Под общий гогот я похлопал по плечу стоящего рядом стрелка.

— Ну что, Ванька Соболь, давай уж, не подведи! Целься между пластинами и не волнуйся. Делай, как учил Куранбаса, и все будет хорошо.

Этот Ванька лучший стрелок в моем первом стрелковом взводе, и по словам его учителя, Куранбасы, настоящий талант. «Будто в степи родился парень», — прицокивая, говорил мне половец. Поэтому сюда я специально притащил именно его и именно для этой минуты славы. Кольчуга у новгородца, действительно, хороша, и если арбалетный болт угодит в одну из пластин усиления, то скорее всего не пробьет. Тут надо попасть точно в щель между пластинами, чтобы бронебойный наконечник не тратил на них силу удара, а лишь, раздвинув, прошил кольчужные кольца.

Получив ободряющий хлопок, Ванька лишь молча глянул на меня, мол не подведу, и двинулся к рубежу. Смотрю ему в спину и вижу, как он остановился на линии, выдохнул, и уверено так, словно у себя на стрельбище, начал подготовку.

Раз! Носок сапога уверенно вошел в ременную петлю. Два! Пальцы вытянули натяжной тросик и широкий двузубчатый крючок захватил тетиву. Три! В ладони появилась г-образная ручка и четко вошла в паз барабана.