Твое злое великолепие

С трудом добравшись до подвальной комнаты, Лилит в удивлении раскрыла рот, чувствуя непривычную теплую температуру в этом вечно холодном месте. Она осмотрелась и заметила явно самодельную печь из сырых неровных камней, покрытых какой-то грязью, выполняющей функцию глины. Колючий жар вместе с молочным паром покидали кривую трубу, наполняя комнату запахом горьких трав и свежей сырости, что казалось, немного неестественным.

— Как тебе? — неожиданно спросил Габриэль, стоя прямо за спиной Лилит, держа в руках небольшую стопку дров.

— Ты… ты сам все это сделал? — несмотря на очевидный ответ, девушка все равно не могла не задать столь странного вопроса. Ее ошеломило серьезное намерение мужчины в помощи таких тривиальных женских штучек, как обустройство ванной.

— Раз я решил тебе помочь, то должен отвечать за свои слова до конца. Конечно, я понимаю, что ты так скоро не избавишься от такой давней привычки, поэтому решил сначала хотя бы сделать более комфортные условия, иначе боюсь, что ты скончаешься от переохлаждения.

— Не переживай по этому поводу. Я закалена, как-никак долгое время приходилось использовать такую ледяную воду, — Лилит притронулась к теплой воде, едва заметно улыбнувшись благодарной улыбкой.

— Тогда почему ты до этого не поставила себе сюда нормальную печь? — не унимался Габриэль, сбросив груз у стены.

— Просто в детстве никакой другой воды мне не давали. А когда позже я пыталась как-то провести время более приятно, меня ночью, в кошмарах, постигала расплата от матери.

— Расскажешь о ней? — медленно присев рядом с Лилит, спросил Габриэль, заключая чужое тело в крепкие горячие объятья, от которых она расслабилась, уткнувшись лицом в мужскую грудь.

— Тут почти нечего рассказывать. Я нежеланный ребенок, поэтому со мной мать всегда была очень строгой, я бы даже сказала по несправедливому предвзятой и единственное, что ей во мне нравилось, это красивое лицо, что напоминало ее в молодости. Иногда я размышляю, что она оставила меня в живых просто потому, что хотела даже после своей смерти приходить к семье и возлюбленному в моем лице. Жаль, она не знала, что после ее смерти, вся семья в итоге прекратит свое существование. Я бы посмотрела бы на ее скривленное выражение лица в этот момент.

— Кажется, Клаудия все же была не настолько хорошим человеком, каким ее все описывают, — шепотом поддержал Габриэль, помогая Лилит осторожно окунуться в бассейн, прямо в халате, который она, увлекаясь разговором, забыла снять.

— Ох, я и забыла, что ты уже в курсе всей моей родословной. На самом деле Клаудия действительно была доброй и спокойной, однако лишь по отношению к другим, при мне она всегда оставалась холодной и сдержанной, ядовитой и страшной. Поэтому мне больше нравилась тетя Кристина, пусть ее и изгнали, однако лишь из-за того, что она оскорбила некоторую группу аристократичных детишек, что издевались втихаря над ней. Из-за отсутствия доказательств, никто не встал на ее сторону, однако даже в такие моменты она не сдалась и в итоге стала королевой. Просто вспомни все то, что подарила «королева Клаудия» простому люду, как много нововведений она одобрила, с помощью интриг ограничила власть церкви Корлес в Веспоне, не позволив ей полностью поглотить страну, как, например, в Песпэле. Кристина — настоящий герой народа, который должен восхваляться, а не сидящая в четырех стенах Клаудия, которая решила просто сбежать, подвергнувшись тем же издевательствам, что и сестра.

— Учитывая все то, что ты сказала, почему ты в таком случае вообще решила отомстить королю, раз питала неприязнь к матери?

— Честно говоря, я мщу за мать только, чтобы она не приходила ко мне во снах, однако на самом деле мне больше хочется отомстить за Кристину. Когда Генрих убил Клаудию, он не догадывался, что она уже была отравлена Кристиной. Лишь спустя пять лет, найдя об этом записи в комнате жены, он сошел с ума. Насколько мне известно, он даже начал резать себе вены, в тот момент я впервые испугалась его помешанности. Генрих был страшным собственником, он даже предпочел контролировать смерть возлюбленной, прикрываясь любовью и, узнав о том, что Кристина сама почти убила Клаудию, рассердился и сам убил ее, подстроив, как смерть от болезни.

Лилит откинула голову на бортик бассейна и с тяжестью в сердце вдохнула надоевшего травяного аромата. Каждый раз проводя косметические процедуры она лишь мечтает, чтобы все это поскорее закончилось. Раньше каждое мгновенье в этом старом подвале вселяло в нее ужас и беспомощность, однако сейчас, чувствуя не только поддержку, но и искреннюю любовь, отчего-то она была уверена, что излечится от своего недуга — прямо как в тех детских сказках, что временами она в церкви воровала и читала перед сном пухленькому маленькому Людвигу. В те детские года он был смертельно миленьким и при этом ужасно умным, и именно благодаря своему интеллекту он, уже в пятнадцать лет, скоро успешно возглавит восстание, а в недалеком будущем и страну.

— А как же именно твоя тетушка смогла отравить твою мать?