Келли, ученица десятого класса, выбрала продвинутый курс истории, чтобы «произвести впечатление» при поступлении в вуз. Честно говоря, Келли терпеть не может историю и считает ее скучной. Девушка с трудом запоминает даты и ход сражений и переживает из-за контрольных. И вот уже выпускной класс, весна, ночь перед финальным экзаменом по истории. Келли всю ночь мучается от тревоги. Девушка не спит и думает о том, что плохо подготовилась, что еще нужно многое выучить и что у нее вообще нет необходимых навыков.
Когда Келли видит перед собой вопросы, она не может вспомнить ничего из того, что учила. Полный ноль. Келли просто растерянно смотрит на бумагу. Сердце быстро бьется, руки слегка трясутся, в животе начинаются спазмы. Миндалевидное тело Келли бросается на защиту. Оно считает, что Келли угрожает серьезная опасность (иначе бы она так не боялась), следовательно, нужно погрузить ее в состояние «бей, беги или замри». К сожалению, такое состояние полностью противоположно тому, которое сейчас нужно Келли: оставаться спокойной, фокусироваться на одном вопросе, потом переходить к другому и постараться ответить на них как можно лучше. Как видишь, миндалевидное тело Келли — главная причина ее тревожного состояния.
Твоя система безопасности не единственная причина повышенной реактивности мозга (как будто всего вышеперечисленного недостаточно). В период взросления также вырабатываются гормоны, которые влияют на мозг и часто направляют тебя по ложному пути. Эти нейрохимические вещества повышают реактивность мозга и усложняют все еще больше.
Каждый из нас рождается с набором гормонов, которые скромно ждут периода полового созревания, чтобы заявить о себе во всеуслышание. Едва начинается пубертат, как гормоны включаются.
Раньше твой мозг едва замечал их, но теперь не знает, что с ними делать: их количество зашкаливает. Как будто они пробудились, как медведь, которого шум потревожил в берлоге, проникли в тело и устроили невероятный хаос.
Тот еще эффект! Представь, что трехлетнего малыша угостили чашечкой эспрессо. Бедный ребенок сначала будет носиться как заводной… а потом ему станет не по себе. Что-то подобное происходит и с тобой. Твой мозг старается понять, как справляться с сумасшедшим наплывом гормонов, и чувствует себя примерно так же, как ребенок, которого штормит от передозировки кофеина. Понадобится время, чтобы привыкнуть к таким изменениям, а пока ты будешь острее на все реагировать, быстрее раздражаться и импульсивнее действовать.
Новые гормоны (которых и так слишком много) не единственное изменение, которое происходит. Количество нейрохимических веществ, которые помогали тебе справляться с эмоциями и настроением до полового созревания, временно снижается. Согласись, это несправедливо, но факт.
Подведем итоги: мы узнали про сверхреактивное миндалевидное тело, тонны гормонов, вызывающих еще больше эмоций, а теперь собираемся добавить еще один нейрохимический фактор — нейромедиаторы.
Исследователь Дин Бернетт представляет нейромедиаторы в виде кавалеристов, которые в давние времена выполняли в армии функции посыльных. Они мчатся во весь опор, чтобы передать информацию другим подразделениям своей армии, но способны перемещаться лишь по одному виду местности. Если всадники встречают на своем пути препятствия — горы и ущелья, они должны привязать сообщение к стреле и выстрелить так, чтобы стрела перелетела через овраг, где следующий посыльный подберет ее и понесет дальше[4]
.В начале полового созревания базовый уровень концентрации дофамина достигает максимума, а к семнадцати годам снижается. В 2013 году доктор Лоуренс Стейнберг в одном из курсов Корнеллского университета заявил, что ни в каком другом возрасте жизнь не кажется настолько прекрасной, как с четырнадцати до семнадцати лет. У тебя так много рецепторов дофамина в этом возрасте, что полученный опыт кажется просто восхитительным. Как много классных вещей в этом мире! Именно поэтому ты ищешь впечатления, которые доставят тебе удовольствие. К сожалению, этот же возраст относится и к самым безрассудным периодам жизни ровно по тем же причинам.