Твои губы - судьба моей кожи (СИ)

— В танцах нет правил. — Сэхун, кажется, затаил дыхание, когда Чонин внезапно отпустил его и заставил сделать длинный шаг назад, чтобы после вновь притянуть к себе и провести ладонью по спине, прикрытой лишь тонкой тканью рубашки. — В танцах есть основы. Если ты умеешь правильно стоять и двигаться… — Чонин притянул Сэхуна к себе ещё ближе, практически прижал к груди — не смог удержаться. И договорил, почти касаясь губами уха: — …то ты сможешь танцевать что угодно и как угодно. Боишься, Сэхун-и?

— Нет. — Сэхун сам тронул ладонью плечо Чонина и медленно обошёл вокруг под негромкий саксофонный напев, скользя ладонью над лопатками и касаясь другого плеча.

— А раньше выглядел напуганным, — рискнул отметить Чонин, поймав ладонь Сэхуна собственной. Скрипач лихо потревожил струны смычком, и Чонин порывисто притянул Сэхуна спиной к своей груди.

— Вовсе нет, — выдохнул Сэхун, машинально повернув голову и позволив Чонину оценить безупречный профиль. На секунду. Потому что Чонин прикрыл глаза от близости тела Сэхуна. Пожалуй, чувствовать бёдрами роскошные ягодицы Сэхуна было чересчур для его впечатлительной натуры. Пришлось оттолкнуть Сэхуна, поймать за руку на повороте и привлечь обратно, чтобы оказаться лицом к лицу.

— Да? А выглядел ты, когда мы в первый раз танцевали, так, будто я тебя вот-вот укушу.

— Но не укусил. — Сэхун вновь смотрел исключительно на его правое плечо.

— Поэтому теперь уже не боишься?

Сэхун нервно облизнул губы и промолчал, оставив вопрос без ответа.

— Почему ты согласился? — Чонин плавно повёл ладонью вдоль позвоночника Сэхуна — от поясницы вверх.

— На что? На брак? — Сэхун держал ресницы опущенными, и Чонин немного беспокоился из-за этого — не мог читать в глазах Сэхуна ответы заранее.

— Я понимаю, что у тебя выбора не было. Но ты просто согласился, хотя на моём месте мог быть кто угодно.

— Это вряд ли, — после минутного молчания и двух поворотов тихо отозвался Сэхун. — Ни один альфа не пошёл бы на это. Только ты. Потому что ты слишком добрый. И слишком джентльмен.

Убивать Чонина Сэхун мог бы и понежнее. Где это хвалёное омежье милосердие вообще? Чонин умер ещё раз при мысли, что Сэхун искренне полагал, будто он согласился бы на брак — даже фиктивный — с любым омегой, а не с одним конкретным. Впрочем, чего он хотел? Сэхун оказался в беде, ему предложили помощь, и он смотрел на это именно как на помощь. Логично, но это ни черта не утешало Чонина.

— Значит, ты согласился только поэтому?

Музыканты взяли перерыв, и им пришлось вернуться к столику. Но Сэхун так и не ответил на вопрос. Чонину оставалось только улыбаться, как и прежде, и стараться соответствовать наивной вере Сэхуна в его безграничную доброту. Впрочем, тут был свой плюс — такая доброта в скором времени гарантировала Чонину достижение просветления и переход в категорию Будды при жизни, если верить постулатам учения Шингон. Он не об этом мечтал, но нирвана и статус бога — это тоже неплохо. Да и после просветления Будде дела не будет до земных забот. До О Сэхуна — в том числе, ибо где боги, а где человеческие чувства…

— Вина? — предложил подбежавший к их столику официант.

— Нет, спасибо, мы постигаем дзэн, — машинально ответил ему Чонин, не сводя глаз с блестящих от вишнёвого сока губ Сэхуна.

— Воды? — тут же сориентировался находчивый официант, и Чонин благосклонно протянул ему пустой стакан, потому что пока ещё Буддой не стал, продолжал чувствовать и не мог наколдовать себе даже банальной воды.

========== 6.2 ==========

Комментарий к 6.2

Добрый вечер, котички :)

Несу вам большое и светлое, типа слона )))

Лёд можно брать с собой, но пока много не надо ;)

Бета

6.2

Сэхун уже десять минут торчал в туалете для омег, закрывшись от греха подальше в угловой кабинке. Сидел на крышке унитаза, прижимал к уху телефон и бесцельно тянул за хвост, торчавший из коробки с рулоном. Туалетная бумага была невыносимо розовой, с зайчиками. И розовая куча у ног Сэхуна росла с впечатляющей скоростью.

— Нет, он по-другому сказал, — уныло пробормотал Сэхун.

— Так что он вообще сказал? — не выдержал Чжэин.

Сэхун перешёл на шёпот, поскольку в туалет кто-то сунулся и хлопнул дверцей соседней кабинки.

— Сказал, что у меня не было выбора, поэтому он ничего не может мне запретить. И если я пойду знакомиться с левыми альфами, он не будет против. Когда же оно кончится?

— Врёт как дышит, высший пилотаж. На тебе его запах, даже если немного. Ни один альфа к тебе не сунется. Что там у тебя кончается? Альфы или что?

— Да нет, бумага. Рулон какой-то бесконечный…

— Ты в сортире, что ли?

— А где ещё? Сюда он точно не проберётся и не подслушает. И вообще… сегодня случилось ужасное.

— Ты его недооцениваешь. Что там уже случилось?

— Я… — Сэхун набрал воздуха в грудь и сильнее дёрнул за хвост рулона, потом выпалил экспрессивным шёпотом: — Яегопоцеловал!

— Что?!

— Я поцеловал его. В губы. Случайно. Или он меня… Сложно сказать.

— Господи, что там вообще у вас происходит? Ты ещё скажи, что он спит на коврике в прихожей по ночам!

— Да нет, засыпал в кровати. Утром, правда, ползал по полу и искал какую-то линзу.