Твой маленький далек (СИ)

— Ты сумела меня впечатлить, — признаю я вслух. — Я буду в своей каюте. Позови, когда прилетим на следующее место назначения.

Ривер сдвигается, давая мне проезд. Доктор безмолвствует — да, прекрасно сыграно и на моих, и на его слабостях. Никакому отделу Чёрных далеков, отвечающему за планирование операций против Хищника, такое и не снилось, а мне и подавно. Как там говорят на Земле, «нервно покурить в углу»?

А за спиной слышится приятный голос этой немыслимой женщины:

— Хватит ссор на борту, у тебя два яйца, а у ТМД — пятьдесят шесть, и все взрывоопасные. Прикормил далека — терпи, сладенький… — и звук поцелуя.

Ах, профессор, вы восхитительны.

Мы порвём Свалку.

Фигня вопрос.

Комментарий к Сцена шестая.

* «синее» зрение далеков - это не аксиома. В сериале хватает моментов, когда мир показан через фоторецептор, но в полихроме. Видимо, синяя картинка - это именно фильтр, который работает по тому же принципу, что и приборы ночного видения, плюс расширенные возможности - вывод информации прямо в «глаз», дальномер, целик и так далее. Самый натуральный боевой фильтр, чо.

**вторичное излучение (или вторичная радиация) — атомы любого защитного покрытия под влиянием сильной постоянной радиации постепенно «расшатываются» и тоже становятся активными, испуская постепенно нарастающее рентгеновское излучение. Таким образом, постоянно облучающаяся изнутри броня далеков должна фонить сама по себе, и довольно круто. А она этого почему-то не делает. Или мимо проходили сценаристы, или мы ещё не всё знаем о далеках. Предпочитаю обыгрывать второе, так интереснее. =)))))

========== Сцена седьмая. ==========

— А-а-а! Убрать! Убрать это с меня! Профессор, вы снимете эту ювенильную особь!

Мои вопли разносятся по вересковой пустоши под хохот Ривер. Доктор сидит на замшелом валуне и ухмыляется удовлетворённо-мстительно, то разминая пальцы, то потирая подбородок. А на моей спине, в слепой зоне, там, где из бластера не достанешь, болтается и веселится маленькая грязная дрянь лет двух отроду. Да там на одних руках — целый зоопарк всякой мерзости, как оно посмело хвататься за меня? За меня, самое совершенное создание во всей Вселенной?! Висеть на сенсорных датчиках?! Это же больно! Пинать чёрными босыми ногами мой чистенький, только час назад помытый поликарбид?! Мама-радиация, зачем я обернулась посмотреть на эту антисанитарию — к фоторецептору тут же тянется грязнющая рука?! А-а-а!

— Профессор Сонг!..

— А-бу? Бадабу-гу? Ха-ха-ха! — и снова череда пинков по спине. Я кручусь, как стрелка компаса в магнитной аномалии, пытаясь стряхнуть с себя веселящегося детёныша. Пристрелить маленькую дрянь!

— Уничт… тожить…

— Не увлекайся, далек, — после ссоры в библиотеке я для Доктора больше не «ТМД», — договор был стрелять только по киборгам.

Он встаёт, подходит к нам и хватает под мышки брыкающегося малыша.

— Иди сюда, «ювенильная особь». Вопрос, что с тобой теперь делать…

Я бы сказала, но моё рациональное предложение не поддержат. А над гуманным решением задачки пусть сами мозг ломают.

Проблема с ребёнком возникла, когда мы накрыли последнюю точку. Весёлая семейка — троянский воин, девочка из будущего, их отпрыск. Древняя Британия, дикие пустоши и никаких признаков разумной жизни. Видимо, семья куда-то переезжала и остановилась на привал посередь пути. Ребёнок спал, когда мы их накрыли. И мамаша, и папаша, естественно, были киборги-подменыши. А вот ювенильная особь оказалась настоящей. Мы уже почти ушли, но Сонг обратила внимание на пошевелившийся плащ, горкой валявшийся в телеге. Приподняли, а там — оно. Смотрит, недоумевает, где родители и кто мы такие, и явно готовится со слезами орать. Пока Доктор носился по полянке, вдохновенно размахивая руками, и радовался за свою подружку Вики и её мужа, а профессор искала по карманам, что бы такого сунуть в руки ребёнка, чтобы предотвратить экспрессивную реакцию на отсутствие родителей, эта мерзость переменила решение плакать и вздумала поизучать большую блестящую штуку, то есть меня. Ну и вот… Собственно, да, вот. И слов-то других нет, кроме этого глупого «вот».

— Оно меня испачкало, — всем телом чувствую грязные следы, оставленные на скафандре. — Оно грязное!

— Не оно, а он, — поправляет Ривер Сонг. — Это мальчик. Брось истерить, ТМД, — и поворачивается к Доктору. — Мы не можем бросить малыша здесь.

— Ты что, об этом и речи нет! — возмущается Доктор, перемежая каждое слово умильным гульканьем и ути-пуськами. И чего всем низшим расам рвёт крышу при виде детёнышей? — Оставить сына Вики на этих пустошах — да ни за что. Придётся взять его с собой.

Мальчишка тем временем понимает, что просто брыкаясь, не вывернется и не дотянется до меня (чего ему, очевидно, хочется), и вцепляется острыми зубами в руку моего врага. Тот с воплем едва не роняет маленького паршивца — пустячок, а приятно.

Ривер критически смотрит на эту борьбу терроркона с урвакрилом.

— Ты же не собираешься тащить его на Свалку?!

— Я псих, но не настолько. Наймём ему… уй-ё… няню.

— У тебя есть няня на примете?