Твой пока дышу (СИ)

Первое, что хочу отметить – дядя Матвей отвратительный оператор. Видела я пару его шедевров, точно могу сказать, что с годами ровным счётом ничего не изменилось. Картинка и без того не лучшего качества, так ещё и дрожит всё, мелькает, я лиц рассмотреть не успеваю!

– Думаю, батя готовит вашим родителям сюрприз на годовщину, – вполголоса делится соображениями Тимур, склонившись к моему уху.

Именно так – склоняется. Парням по восемнадцать! Но на их фоне я просто пигалица… даром, что старше на три года.

– Карина то и дело о тебе спрашивает, – увожу его мысли подальше от себя.

– Это которая?

– Из художки, – отвечаю быстро, пытаясь сосредоточиться на видео, – с большой грудью.

Всё, парень пропал.

Я, к слову, тоже. Даже недовольное сопение Славки рядом не сбивает: я полностью погружаюсь в свадебное торжество родителей, которое впервые увидела с ракурса любительской съёмки.

И между тем, что снял профессиональный оператор и дядя Матвей настоящая пропасть.

– Я убью тебя! – гневно шипит мама на папу, зажав его в одном из узких коридоров задворок ресторана дяди Эмира, что само по себе выглядит, мягко говоря, необычно. И абсолютно несоразмерно, даже если брать в расчёт её необъятную грудь и явно выпирающего из-под облегающего фигуру платья Славку. Даже двое на одного мама раза в два мельче папы, но, судя по его несчастному виду, психологический перевес на её стороне. – Вадим? Сашка? Серьёзно?! Тебе Игоря мало? Славки? Ты всех моих бывших решил пригласить?! Так сказал бы, я б список составила! Неловко даже как-то перед теми, кого лично ты не застал!

– Завязывай, а? – хмурится папа, пристраивая руки на её животе. – Нервничать нельзя.

– Раньше об этом нужно было думать! Или ты решил просто пригласить всех, кто делал мне предложение до тебя? Где же тогда Солнцев?!

– Да, я, блядь, пригласил твоих бывших! – неожиданно вспыхивает папа и переходит в явное нападение, хватая её за плечи, отрывая от пола и резко разворачиваясь. В мгновение ока меняется с ней местами, припечатывая к стене. А вот тембр голоса, напротив, понижает. Склоняется над ней, уперевшись ладонями в стену на уровне её головы и что-то так тихо нашёптывает, что дядя Матвей недовольно брякает из своего укрытия:

– Блядь. На самом интересном месте.

– Пашка… – тает мама, обхватывая папу обеими руками, а по всему моему телу бегут полчища колючих мурашек. – Ну я же не знала… почему ты не сказал?

– Охуеть диалог, – ворчит папа, опуская руки на мамин живот. – Дорогая, я позвонил твоему бывшему, ну, ты помнишь, кореш мой, Вадик, чтобы он в случае необходимости выдал о тебе правдоподобную историю, но без деталей и без имён, кроме тех, что уже известны. Ах, да, я на столько ссу тебя потерять, что не побрезговал нанять ещё одного твоего бывшего в качестве негласной охраны. Подожди, я разве не сказал? Камеры в хату и на дачу Эмира я у него же покупал, я ж не разбираюсь в этом ни хрена, а он спец! Проинструктировал даже, такой душка!

– Пашка… – мама давит на него своим животом, пытаясь максимально сократить дистанцию, а моё сердце замирает, по ощущениям, вместе с её.

– Неужели ты думаешь, я на столько дебил, что пренебрегу возможностями из тупой ревности и гордости? Любовь моя, жизнь моя, на всё пойду, слышишь? На всё! Лишь бы вы были в безопасности… умру же, ну… умру, если потеряю…

Шумно шмыгаю носом, вытирая сплошной поток неконтролируемых слёз обеими руками, и делаю крен влево, прильнув к брату.

– Мелодрама… – буксует невозмутимый Славка, явно хорохорясь. Обнимает меня за плечи и пытается дышать ровно, но пульсацию в груди контролировать никак не может.

– И да, я их пригласил, – вздыхает папа, отстраняясь от мамы. Ласковым прикосновением к подбородку поднимает её голову и ребром ладони свободной руки стирает слёзы с её щёк. – Но не из вежливости, тут врать не буду. Хочу, чтобы каждый из них зарубил на своём носу, ты – моя. Навеки.

– Матвей, мать твою! – злобное шиканье Лены, на дух не переваривающей обращение «тётя». Камера дрожит, она явно дёргает его за руку, утаскивая подальше. – Совсем ополоумел со своей идеей фикс?!

– Любовь моя, эти кадры бесценны, – важничает дядя Матвей. – Дай за пузико потискать…

– Себя потискай, долбаный извращуга!

– Лена, блядь!

Лена выкатывает в камеру средний палец и, преисполненная достоинством, чеканит каблучками в сторону главного зала.

– Везучий я сукин сын… – ржёт дядя Матвей на пониженных, направляет камеру на свою довольную рожу, подмигивает и на время выключает запись.

Тимур ставит на паузу, а я пытаюсь сложить в голове какой-то хитроумный пазл, имея на руках пяток деталей из нескольких тысяч, но мешают нахлынувшие эмоции, помимо очевидной нехватки информации.

Какие они красивые! Какие страстные! Какие сумасбродные! Их любовь даже в помехах и тусклом свете выглядит сногсшибательной! Вот бы мне такую… истинную, сметающую все преграды, дерзкую, лютую! До смерти чтоб…

– Вадим – это походу мамин поставщик, – замечает Слава, несколько приземляя меня.