Твой последний врач. Чему мертвые учат живых

– Что-то на французском. В английском misery означает «страдание», так даже зовут героиню книги Стивена Кинга, но я не совсем понимаю, о какой книге идет речь. Страдающие? Нет? А можно подсказку?

– На русский язык локализаторы перевели это название не совсем верно, но оно тоже состоит из одного слова, а вообще, его автор известен несколькими произведениями, причем одно из них он начал писать, чтобы сохранить и возвысить в глазах людей архитектурный готический шедевр в Париже.

– А-а-а-а-а-а! «Собор Парижской Богоматери»! Это Виктор Гюго! Так вы читаете «Отверженные»?

– Верно. Читали?

– Нет, просто знаю об этом произведении, – честно призналась я. – Но оно есть в моем списке литературы, которую я бы хотела прочесть в ближайшее время.

– У меня есть эта книга на русском языке, коллекционное издание, мне его подарили студенты на юбилей. Я могу ее брать с собой на прогулки, и, когда мы встретимся в следующий раз, я вам дам ее почитать, а потом сможем обсудить, если хотите.

– Ваше доверие людям просто безгранично! Конечно, хочу, спасибо большое! Я обожаю настоящие бумажные книги и буду счастлива потом подискутировать с вами о сюжете.

– «Радость, доставляемая нами другому, пленяет тем, что она не только не бледнеет, как всякий отблеск, но и возвращается к нам еще более яркой». Мне очень нравится цитата из этого произведения, – улыбнулся Леонид Николаевич.

Мы поговорили еще немного, пока я очищала свое пальто клейким валиком, который Леонид Николаевич всегда носил с собой, от следов утренних обнимашек с Орионом, и разошлись по своим делам.

– О, опять встретила своего мужчину с собачкой?[12] – улыбнулась Саня.

– Отстань, девочка с персиками![13] Как ты вообще угадываешь каждый раз, когда я с ним вижусь?

– Напомнить тебе, куда выходят наши окна? Да и по твоему счастливому лицу всегда читается, что ты только что тискалась с бульдожкой. Ты, Танчик, абсолютно не умеешь скрывать эмоции. Иди экипируйся, я через пять минут подтянусь в секционную. О, пошла игра мимических мышц – теперь ты становишься серьезной булкой!

По дороге в раздевалку я задумалась о том, что многие люди знают лишь какую-то одну нашу сторону: с семьей и любимыми друзьями я расслабленная и веселая, со студентами чаще всего стараюсь быть строгой и справедливой, пытаясь соблюсти баланс между ролями преподавателя и подруги. Будешь слишком мягкой – дисциплина рухнет, сядут на голову, перестанут учить, слишком жесткой – возненавидят важный и нужный предмет и меня заодно, а мне бы хотелось приносить в этот мир больше тепла и поддержки, а не страха и отвращения. При работе в морге или лаборатории я бываю такой молчаливой и сосредоточенной, чтобы не наделать ошибок, что ко мне лишний раз никто не суется. Вот и гадай потом, какая ты настоящая!

Каждый раз перед вскрытием я тщательно проверяю каждый элемент своей защитной одежды, потому что от трупа можно много чего подхватить, особенно воздушно-капельным путем при вдохе или гемоконтактным путем – через кровь при порезе.

На мне синий одноразовый халат с длинными рукавами, который закрывает тело почти до стопы, и три пары перчаток: если идти от наружного слоя к внутреннему, то сверху идут толстые и длинные, до середины предплечья, хирургические. Если они вдруг порвутся, то под ними будут очень прочные кольчужные перчатки. По названию может показаться, что они состоят из металлических колечек, как у рыцарей, но на самом деле они выглядят как плотные белые садовые перчатки. И самый последний слой – обычные тонкие хирургические перчатки, чтобы руки остались сухими, если промокнут кольчужные.

На самом деле если у вас нет свежего маникюра, при котором иногда бывают ранки и трещинки, то необязательно настолько защищать руки. Одна из главных функций нашей кожи – барьерная, и все, что на нее попадает, не впитывается мгновенно. Мы ежедневно контактируем с миллионами различных вирусов и бактерий, но остаемся здоровыми, поэтому иногда достаточно просто продезинфицировать руки и лишний раз не тыкать ими в слизистые оболочки рта, носа и глаз.

После халата и перчаток я надеваю длинный непромокаемый одноразовый фартук – он напоминает клеенку. У Сани и Тони качественные многоразовые фартуки из кожи, сделанные на заказ. На предплечья дополнительно надеваются длинные нарукавники, чтобы не промок халат. Волосы, если они длинные и лезут в глаз, собираются под шапочку, медицинская маска закрывает рот и нос, а прозрачные строительные очки – глаза. Старшие коллеги купили себе специальные большие прозрачные маски, которые закрывают все лицо целиком и напоминают каски электросварщиков. Некоторые надевают на ноги резиновые сапоги или калоши, а иногда просто закрытые кроксы, я же просто переодеваю кроссовки, потому что однажды уже чуть не поскользнулась с полными руками органов, и впечатлений хватило, поэтому больше никакой скользящей обуви во время работы я не ношу.

После переодевания иду в секционную. Здесь довольно прохладно, хорошо работают вытяжка и освещение.