Твой последний врач. Чему мертвые учат живых

Казалось бы, вопрос решен: все чудесно, подумаешь, эпителий заменился! Можно заниматься экстремальным похудением и дальше. Да вот только организм очень не любит бардак и жестко наказывает нас за любые перемещения и преобразования, не связанные с естественными стимулами. Метаплазия является предраковым процессом, на месте которого в дальнейшем может развиться аденокарцинома пищевода – злокачественное новообразование из клеток железистого эпителия. Для подтверждения такого диагноза пациента после посещения гастроэнтеролога отправляют на фиброгастродуоденоскопию (сокращенно ФГДС).

Почти все называния процедур или заболеваний, которые вы слышите, происходят из латинского языка: fibra – «волокно», gaster – «желудок», duodenum – «двенадцатитиперстная кишка», scopus – «смотреть, исследовать». Во время процедуры ФГДС человеку вводят зонд с камерой и фонариком, и специалисты на большом экране смотрят состояние слизистых оболочек исследуемых органов, иногда фотографируют их, а затем отщипывают крохотные кусочки слизистой из подозрительных мест. И вы уже знаете, что с ними происходит дальше: они оправляются в банку с формалином, и добро пожаловать в нашу лабораторию, где мы уже под микроскопом сможем рассмотреть метаплазию или аденокарциному, если они есть, хотя чаще всего в таких случаях мы диагностируем гастрит.

Через несколько дней, когда принесли гистологию, Саня молча положила мне на стол небольшой красивый пакетик. Внутри была пачка морковки и книга Наоми Вульф «Миф о красоте». Тогда я прочитала ее буквально за пару дней, сожалея, что книга не попалась мне лет на восемь раньше, хотя никогда не поздно изменить привычные рельсы, по которым бегут паровозы наших мыслей, правда?

Эта пятница целиком была занята постановкой прижизненных диагнозов. Стол Тони традиционно был завален многочисленными планшетками со стеклами, направлениями, ручками и книгами, но мы знали, что с двух часов дня она начнет наводить идеальный порядок, чтобы в понедельник вернуться за чистый стол. Конечно, к следующей пятнице эта вакханалия повторится, но должно же быть что-то постоянное в жизни?

Сегодня Тоня заплела свои длинные темные волосы во множество мелких косичек, которые украсила у основания какими-то резными бусинами, из-за чего стала еще больше походить на амазонку – для полноты картины не хватало только лука со стрелами. Ее синие глаза были красиво обрамлены белыми стрелками – видимо, сегодня у нее снова свидание, а это значит, что нам с Санни пора делать новые ставки на шутки про патологоанатомов.

Из-за пристрастия Сани к экзотическим чаям вроде пуэра в нашем кабинете постоянно держался устойчивый древесно-земляной запах, что служило поводом для многих шуток врачей из других отделений, которые иногда к нам заходили. Хирурги или онкологи могли зайти, чтобы лично поинтересоваться нюансами диагноза, а иногда к истории болезни они даже крепили стикеры с просьбой пригласить на вскрытие лечащего врача или заведующего отделением. Некоторые врачи приносили подарочки, чтобы задобрить Саню, которая при несовпадении в диагнозах могла ругаться так, что веснушки на ее светлых щеках словно подпрыгивали от негодования. Маленькая, но очень бойкая, она всегда брала паузу перед тем, как что-то сказать, будто собиралась с мыслями. Чаще всего для задабривания ее нрава шли благородные чаи, и все в больнице были в курсе, что если принести Сане пакетированный чай, то кружкой для него послужит отполированная черепушка дарителя.

– Танчик, ты сегодня будешь забирать молоко?

Вынырнув из своих мыслей, я с удивлением уставилась на рыжие кудряшки коллеги, которые будто светились из-за солнечных лучей, проникающих через окно.

Патологам и судмедэкспертам полагается суточная норма молока за вредность – от 250 до 500 миллилитров.

Молоко выдают либо в картонных коробках, либо в обычных полиэтиленовых пакетах, и мы забираем его пару раз в неделю, когда отправляем за ним санитарку на кухню в главный корпус. Я не очень люблю молоко, если только оно не добавлено в латте, но мы с родителями любим экспериментировать с готовкой и время от времени пытаемся сделать домашний йогурт, творог или сыр, хотя пока получается не очень. Зато у Тони получалось превосходно – однажды она принесла на работу контейнер с кусочками адыгейского сыра, сделанного из выданного нам молока. Угостила нас, и это было действительно очень вкусно.

– Да, заберу, может, когда-нибудь наши попытки сотворить из него хоть что-нибудь увенчаются успехом.

– Батончик, а ты будешь?

– Нет, некуда положить, у меня итак с собой целая гора всякой всячины – я иду на тренировку, а потом на свидание с архитектором. Так что можешь забрать мою порцию.

– О, круто. Мы готовы делать ставки! А что за тренировка?

– Решила попробовать пилатес – я поняла, что энергичные занятия не для меня. А там ты потихоньку растягиваешься, выполняешь все плавно, работаешь с правильным дыханием, и выносливость увеличивается.

Саня одобрительно кивнула: