Твой последний врач. Чему мертвые учат живых

Я моментально сосредоточилась: Анька была паникершей с ипохондричными замашками, которая про любой прыщ думала, что это рак, а про секундную задержку менструации – что это беременность, причем когда еще даже не вела половую жизнь. Но шутить над болячками она начинала, только если действительно случалось что-то серьезное: это была ее защитная реакция на сильный стресс. Прошлой зимой мы были в горах, и она, катаясь на лыжах, сломала ногу так, что большеберцовая кость пробила комбинезон и торчала наружу. Когда спасатели грузили ее на носилки, она шутила, что впредь будет четче формулировать свои желания, ведь на Новый год она загадала стать более открытой, но явно не подразумевала под этим получение открытого перелома.

– Слушаю тебя. Медленно вдохни, спокойно выдохни и подробно расскажи, что случилось. Я мысленно рядом с тобой, сейчас во всем разберемся.

Моей защитной реакцией на стресс было говорение: тишина будто физически начинала на меня давить, и я начинала заполнять ее болтовней, успокаивая и себя, и тех, кто рядом. Когда дело касается моих близких, мне очень тяжело бывает сохранять сердце холодным, а разум – трезвым. Это и стало одной из причин, почему я выбрала профессию патологоанатома – так у меня всегда есть время на спокойное чтение книг и взвешенную и обдуманную постановку диагноза, а когда перед тобой не живой человек, а всего лишь листок с направлением, где сухо указаны только факты и цифры, сосредоточиться легче.

– Я сегодня, когда отхаркивалась, увидела в раковине черные точки, похоже на черную плесень – знаешь, какая бывает на хлебе?

Перед моими глазами сразу пронеслись несколько предположительных диагнозов. Чаще всего черный цвет означает гангрену и распад тканей, но это странно: мы с ней встречались на прошлой неделе, и я бы обязательно заметила у нее тревожные симптомы. Чем больше погружаешься в мир патологий, тем больше волей-неволей начинаешь анализировать и сканировать всех вокруг.

Нет, нужно сужать круг, иначе мы будем разбираться с этим до вечера. Первое, с чего начинается исследование, – подробный расспрос пациента, главное – внимательно слушать и анализировать полученную информацию, и в 90 процентов случаев можно обнаружить зацепку, которая приведет к верному диагнозу.

– Подробнее, пожалуйста. Есть еще какие-то симптомы? Температура, кашель, боль, хрипы? В идеале сфоткай и пришли мне эти точки, если ты их не смыла.

Когда ты врач, то память твоего телефона на 80 процентов состоит из фотографий анализов и патологий друзей и пациентов, причем некоторые из них ты получаешь даже против своей воли.

– Я уже послала тебе фото, прежде чем звонить, можешь открыть сообщение? Нет, больше ничего не чувствую, кроме небольшого похмелья, мы вчера в баре отмечали проводы коллеги, которая переводится в Москву. А сегодня я начала умываться, и тут это. Кукушка-кукушка, сколько мне осталось?

Снова шутки, подруга заметно нервничает. Попросив ее секунду помолчать, я поставила Аню на громкую связь и открыла фото. Белая раковина, абсолютно нормальная полупрозрачная слюна, в которой действительно проглядывались какие-то маленькие темные пятна. Крови нет, что уже радует. Что же это может быть, особенно при отсутствии других симптомов?

– Давай сначала исключим любые посторонние причины. Ты не могла до этого что-то вылить в раковину и плохо смыть, к примеру, чашку с кофейной гущей, а потом начала сплевывать и подумала, что это твое? Помнишь, как твоя мама вылила борщ в унитаз, а ты спросонья подумала, что у тебя ректальное кровотечение?

– Нет, ты что, у меня кофемашина, какая гуща? Дома порядок, это не может быть каким-то чистящим средством или чем-то вроде этого.

– Хорошо, едем дальше. Что ты ела накануне? Может, булку с маком, а потом легла спать, не почистив зубы, а потом твои черные точки вышли со слюной?

– Утром кофе и рисовую кашу, днем ничего, потому что вечером в офис Наташа заказала всем сырную пиццу и роллы, а в самом баре уже было не до еды.

Снова мимо. Эти точки отдаленно напоминали мне что-то, но я никак не могла вспомнить, что именно. Здесь явно какая-то не патологическая причина, а слишком странный изолированный симптом, который возник словно ниоткуда. Я чувствовала будто зуд в черепе, как бывает, когда ты долго не можешь вспомнить название какого-то простого предмета или явления. Дело не в еде, не в чистящих средствах или невнимательности, а в чем же тогда? Думай!

– Мне в голову ничего пока не приходит. Еще раз опиши мне, пожалуйста, максимально подробно вчерашний вечер, начиная с бара, ночь и сегодняшнее утро.