Твоя итальянская кровь (СИ)

Алфи проснулся почти в полдень, удивляясь тому, как же Луи не разбудил их раньше, также, как и яркий солнечный свет, который проливался на спящую рядом Виолетту из окна, которое она по рассеяности забыла зашторить, заставлял его забыть обо всем и любоваться ею в полной тишине. Абсолютно голая Виола спала на левом боку, положив правую руку на свой округлый животик, а на левой находилась ее голова с длинной русой гривой волос, что рассыпалась по постели и мягко щекотила её саму.

Начинающая увеличиваться миниатюрная грудь, округлвй живот и совершенно невинно лицо вызывали в Алфи страсть вперемешку с нежностью, и, кажется, даже любовью.

Взгляд, полный вожделения, скользнул ниже, а после снова поднялся и зациклился на лице, что морщилось и жмурилось от палящего света, что билось в окно. Алфи нарочно не вставал с постели, чтобы избавить спящую девушку от солнечных лучей, которые так старательно пытались её разбудить.

Соломонс с лёгкой улыбкой на лице, оперев вес на левый локоть, с упоением изучал Виолетту заново: пушистые ресницы, остренький носик, мелкие, почти незаметные веснушки и пухлые губки, сжатые в молчании крепкого сна, да немножко смуглая кожа, а под ней — буйный нрав.

— Итальянская кровь, — подметил Соломонс, опускаясь к её губам и оставляя на них робкий поцелуй, пробираясь влажной дорожкой языка к ушку, — Просыпайся, соня. Солнце встало, и ты вставай, — нашептывал Алфи, но реакции не следовало, — Малыш хочет завтракать, — видел он, как буйствует маленькая ножка, заставляя живот девушки ходить ходуном, но и это не могло разбудить её от сладкого сна.

Алфи с минуту ловил острую пяточку, что, устав требовать свое, обиженно исчезла, сгладив кожу.

Соломонс решил действовать иначе, касаясь широкой ладонью её полураскрытых ножек, что открывали вид на ее розовое прибежище, заставляя мурашки бежать крупным рядом по мужской спине. Одного брошенного взгляда было достаточно, чтобы Алфи начал наливаться силой. Его жутко возбуждали собственные мысли, что мешались в голове.

Алфи прижал девушку к своему телу так, что та почувствовала спиной его жар, исходящий от тела и аромат, что остался после вчерашнего крема для бритья. Однако, юная красавица не подавала признаков своего пробуждения и продолжала сладко посапывать, заставляя Соломонса впиваться в её шею и целовать, пока пальцы его сжимали и разжимали в любовной игре изнеженные горошинки сосков.

— Нууу, Ааалфииии, отстааань! — полусонным голосом проворковала Виолетта, заерзав на постели, утыкаясь лбом в грудь мужчины.

— Пора просыпаться, ага? — ответил он ей, — Полдень, а ты всё спишь, — тянул Соломонс с акцентом, осторожно протягивая руку к низу Виолетты и проникая в тепло её одним пальцем.

Сладкая боль пронзила мозг девшуки, заставив её простонать и оконочательно освободить сознание ото сна.

Виолетта разлепила веки и посмотрела на еврея, ожидая дальнейших действий.

Соломонс, поймав её взгляд, масляно ухмыльнулся и, взяв свой член в руку, начал водить им по половым губкам девушки, возбуждая и распаляя её.

— Кто-то уже проснулся? — вскочила Виола, бросаясь к мужчине, вжимая его в кровать, — Дразнишь?! — сказала девушка, сжав Соломонса за горло совсем легонько, и он для виду раскинул руки по дужке кровати, словно она приковала его — и если так, то только оками своей любви.

Еврей обвил пальцами железное изголовье, наблюдая с восторгом как юная девушка седлает его уверено, не взирая на округлый живот.

Соломонс не сдержался и промычал в полустоне с улыбкой, заставляя Виолетту стеснительно заправить за ухо длинную прядь и исподлобья поднять на еврея игриво-смущённый взор.

— Иди ко мне, — позвал он её, но Виола замотала головой в отрицании, опускаясь губами к мышечной мужской груди, целуя линию от ключиц и спускаясь к соскам, поочерёдно захватывая их губами, зарывая пальчики в короткие каштановые кудри, что брали начало от шеи, смешавшись с бородой.

Алфи выдохнул через нос, когда Виолетта стала посасывать и покусывать мужскую грудь, стараясь тереться животом о его налитой и смотрящий вверх орган.

Еврей поглаживая её по голове, терпел сладкую пытку, а Виолетта ласкала его шею, кусала и впивалась зубами, тянула кожу, пока рука её игралась ниже.

Соломонс устал мучаться в истоме и дёрнул девушку на себя, впиваясь в её красные от стараний губы, поворачивая ее на спину и широко разводя в стороны ее стройные ножки.

Виолетта возмущённо ахнула, но спорить с решением Алфи не стала, демонстрируя, как лепестки её призывно раскрылись, блестя на солнечном свете.

Нависнув над Виолеттой на локтях, Алфи бережно ввел свой член максимально глубоко и начал двигать тазом, массируя и ещё сильнее распаляя изнывающую девушку изнутри.

— Как же мне хорошо, — промолвила Виола, прикрывая карие глаза, затянутые поволокой, запрокинув голову, позволяя еврею жадно мять грудь её руками, стимулируя мужчину словами.

Волосы её рассыпались и электризовались, животик слабо колыхался от движений еврея вперёд-назад по известной траектории.