Твоя итальянская кровь (СИ)

Мы поднялись на второй этаж, и Льюис тут же высыпал свою огромную коробку игрушек, показывая мне каждую, описывая детали в мельчайших подробностях. А я сидела и улыбалась как ополумевшая, потому что мысли мои были далеко.

Переживания выстроились в огромный замок, где на самом верху томился Тео, чуть ниже я, а в самом низу уже Соломонс и мой брат.

Грядёт война, иначе к чему всё это затишье?

Луи выдирал меня из переживаний, забалтывая какой-то детской ерундой, а я снова пропадала в своих переживаниях.

Под конец вечера мальчик уснул прям на ковре, надев пижаму задом наперёд, опустив голову на моё колено.

Он сладко спал и губы его слипались также, как у отца, хотя последнего спящим я и не видела.

Я гладила мальчика по волосам, приглаживая его густые пряди, представляя, кем вырастет добрый Луи, что вынужден коротать дни и ночи в полном одиночестве, что разбавлялось только редким урчанием няни на заднем фоне.

Шёл двенадцатый час, а Алфи всё не было, чтобы хотя бы кто-то помог мне перенести мальчика в кровать, и я сделала это сама, а после, плотно укрыв одеялом поцеловала его в макушку, пожелав добрых снов.

Вернувшись к себе я долго ворочалась, пытаясь уснуть, то считала овец, то прислушивалась к шуму на улице, то принимала тёплый душ, чтобы хоть как-то сомкнуть после глаза. Но, сон всё не шёл, и я решила перекусить, спустившись вниз по ступеням, хватая кусок хлеба, на него слой масла и стакан тёплой воды. Хозяйничать в чужой мне кухне не хотелось.

В районе часа, а может, двух ночи, я услышала какой-то шум внизу: хлопнула дверца машины, затем шаги и чье-то невнятное бормотание, а уже потом настойчивый стук в дверь.

Я лежала неподвижно, решив, что кто-то из слуг да откроет, но по-видимому, Луи умотал всех так, что через 10 минут настойчивого стука мне пришлось подняться и рвануть вниз, накинув на тонкую сорочку свой халат.

Поежившись от холода, я побрела по лестнице, видя за винтажной дверью двойной силуэт. Ноги мои обдувало сквозным ветром, поэтому я скакала на цыпочках, боясь ступать на ледяную плитку прихожей всей ступней.

Открыв, я увидела в доску, или же в стельку, а может, вдребезги пьяного еврея, а ещё стоящего рядом с ним мужчину, что практически держал на себе Соломонса, как большая черепаха. Алфи беспомощно висел: шляпа его съехала, пальто нараспашку, рубашка обнажала грудь и болталась, выползшая из брюк, а те в свою очередь прочно держались на бедрах.

— Какая фея, — заметил незнакомец, удовлетворенно оценив меня с ног до головы, поправив свои маленькие стекляшки-очки, — Я не знал, что у тебя есть дочь.

Я подняла брови, и Алфи словно пробудился ото сна, вздергивая голову, заметив стоящую на пороге меня.

— Это моя сварливая женушка, — съязвил он, проталкиваясь в дом.

— Чего? — спросил его мужчина.

Алфи подошёл ко мне и схватив за подбородок, легонько чмокнул меня в носик, обдавая ароматом прогорклого рома, заставляя меня возмущенно отпрянуть.

— Того, блять, — бурчал еврей, снимая лениво талит, накидывая мне на плечи, как на вешалку, и от шарфа повеяло шлейфом его духов, — Я однажды удачно подвез её после школы, а через девять месяцев она мне родила, — ехидничал Алфи, вводя в ступор своего знакомого, — Прям на уроке, правда? Вышла из школы с рюкзаком и с ребёнком.

Я закатила глаза, перенимая пьяное существо из лап незнакомца.

— Забирайте его! — пробасила он, стащив Алфи с себя, и практически взвалив на меня, словно я была тягловым ослом.

— Спасибо, — прошипела я, повернув засов двери, наблюдая, как тень мужчины исчезает на пороге дома.

Я сделала пару шагов, понимая что не дотащу его до спальни, потому что вес у Алфи был действительно медвежий.

— Где ты так накачался?

Еврей встрепенулся и выпрямился, застыв, как статуя.

— В баре, — ответил он, пытаясь самостоятельно дойти до гостиной, стягивая с себя жакет, — Ждала меня, да?

Я фыкрнула, в очередной раз убеждаясь в том, что всё-то он знает, пытаясь уложить пьяного мужчину, толкая его в грудь.

Алфи в принципе был практически без чувств, ничего не понимал, где он и кто он, но отчётливо называл меня по имени.

Я пыталась его растормошить, но ничего не выходило, чтобы помочь ему снять рубашку, а ещё чтобы вытащить его настырные руки из-под моего халата.

— Дай потрогаю, — бормотал он, вскидывая голову, смотря в мой подбородок как покорный щенок, что жаждал женской ласки, — Потрогаю и отпущу. Сразу спать лягу, — ставил он мне неравные условия, снова запуская ладонь под ткань халата, — Честно.

Он ляжет, а что делать мне?!

— И не мечтай, — отрезала я, сцепив руки Алфи на своём теле. Это «не мечтай» каждый расценил по своему или же одинаково?

Тогда он оказался сильнее, хватая меня талию и роняя на просторный диван так, что я от силы захвата вполне могла быть раздавлена, а ещё повредить голову о жёсткую кожаную боковинку.

Еврей в этом деле был просто искушен до автоматизма, подкладывая руки под мой затылок, страхуя от сотрясения и возможной травмы головы.

— Попалась, да? — улыбнулся он, смотря мне в глаза, задевая носом мой носик, целуя его несколько раз, — Момент истины…