Твоя на одну ночь

“Не накручивай себя, Элизабет!” – строго подумала я, и все же переступила порог квартиры. Обычной темной квартиры с длинным коридором и несколькими дверьми. Ничего сверхъестественного. Все обыденно.

Да, я была права. Все обыденно. Было. Ровно до того момента, как я не прошла чуть дальше, допустив, чтобы “охранник” остался за моей спиной, и позволив ему беспрепятственно схватить меня, накрыв нос какой–то вонючей тряпкой.

“Какая же я дура,” – мелькнула быстрая мысль, прежде чем сознание окончательно покинуло меня… Ну, сама виновата, да.

Глава 11.

/Джеймс Харрисон/

День не задался с утра.

Точнее, утро было совершенно обычным – немного хмурым, сонным, но в целом абсолютно нормальным и даже обыденным. Однако что–то мешало мне полностью расслабиться, выпить горячий крепкий кофе и приняться за чертежи. Уже через пару дней необходимо начать конструирование, но у меня ещё не всё рассчитано и вычислено. Вместо того, чтобы заниматься делом, я сейчас сидел за своим рабочим столом, тупо смотрел на листы с рисунками и перебирал в уме причины своего беспокойства – может, забыл что–то сделать? Или же…

Элизабет.

Может, в ней заключается мое внутреннее напряжение и непонятная тревожность? Вчера, когда я уходил, она была очень расстроенной. Все же не стоило оставлять малышку одну, пусть ей и хотелось в одиночестве разложить по полочкам слова родителя, так сказать, “переварить”. Мы с Эденом договорились, что не будем раньше времени говорить, что ее мать причастна ко всему, что происходило, даже не называли полностью фамилию кинувшего отца кролика. Не хотелось огорчать раньше времени, но письмо расставило все точки на “и”, обнажив, по сути, предательство Джорджины Абсани.

Решительно отложил в сторону бумаги, над которыми сидел уже битый час, взял телефон и позвонил малышке. Сначала в трубке слышались лишь долгие гудки, я уже хотел было отключиться и написать ей сообщение, как она приняла мой вызов.

– Доброе утро! – раздался звонкий приветливый голос Элизабет.

Услышав ее, моя встревоженность, как мне показалось тогда, угомонилась.

– Здравствуй, – я улыбнулся в пустое пространство кабинета. – Как ты?

Лиззи, безумно волнуясь, спешила на встречу. Я постарался успокоить ее как мог, при этом говоря кристально чистую правду. Я бы ее взял сейчас… Ну, допустим, что на работу. Хотя, в принципе, не понимаю, зачем ей нужна работа – я могу ее обеспечивать более чем достойно.

По итогу разговора мы сошлись на том, что я звоню ей после собеседования, и мы, встретившись, где–нибудь пообедаем.

После беседы полностью погрузился в работу. С Лиззи все было в порядке.

Только это являлось обманчивым ощущением.

Я снова позвонил ей уже в полдвенадцатого, а в ответ послышались лишь гудки, после которых механический голос скупо сообщил “Абонент вне зоны действия сети”… И повторял вновь и вновь, после каждого раза, когда мой палец нажимал на кнопку вызова.

То состояние, что угнетало меня утром, вновь вернулось, только с удвоенной силой.

“Абонент недоступен или находится вне зоны действия сети” – снова сообщил робот.

– /Запрещено цензурой/! – мрачно выругался я со злостью, одним движением руки сметая все со стола. Высокая кружка с остатками кофе с глухим печальным звоном ударилась о белоснежный ковер, разукрашивая его омерзительным коричневым пятном.

Великолепно!

Рывком поднялся из кресла, направился в гостиную и, взяв с журнального столика брошенные вчера ночью ключи от машины и попутно ища в интернете адрес той компании, куда пошла на собеседование Элизабет.

Проклятье! Ведь сразу же мелькнула мысль, что это ловушка, но я не доверился своей интуиции.

До подземной парковки я добрался за считанные секунды, а потом на максимально допустимой скорости доехал до долбанного здания.

Твою же мать!

То, что я увидел… Черт! Черт!

Никакого офиса здесь отродясь не было. И принципе не может быть! Обшарпанная халупа, вонь вокруг, непонятный район… И совершенно пустой этаж на месте, где должна, по сценарию, кипеть работа!

Тщательно обошел все помещения, а когда уже выходил, то на полу блеснул сломанным экраном телефон Элизабет.

Смартфон был безнадежно испорчен – на нем, судя по следу ботинок, чуть ли не танцевали чечетку.

Конечно, я поднял сломанный аппарат с земли и, сунув в карман джинс, вышел вон из “офиса”, млять, процветающей компании.

В голове, несмотря ни на что, трепыхалась надежда на то, что Лиззи не стала заходить дальше, смогла убежать, ведь почти очевидно, что не может приличная фирма проводить в подобных местах собеседование. А телефон она уронила по пути, да…

И я, сквозь стиснутые сцеживая неприличные ругательства, но более менее в спокойном состоянии, поехал к дому малышки.

Надежда сдохла, когда поднялся в квартиру.

Там обнаружился лишь брат кролика. Он, бледный, сжимающий какую–то бумажку в подрагивающих руках, открыл мне дверь. Надо быть полным идиотом, чтобы не понять – Элизабет не вернулась.

– Она не приходила? – все равно уточнил. Ну, в том, что я идиот, в принципе, теперь не сомневался, отпустил ведь ее… И упустил тоже.