Твоя на одну ночь

Телефон уведомил, что пришло сообщение. Абсани достал из кейса самый, наверное, раритетный телефон в его, так сказать, среде обитания – кнопочный, совсем не золотой и без финтифлюшек – лишь сталь и пластик.

“В флаконе аммиачная вода”, – гласило послание.

Но ярость даже не успела зародиться.

Звук трущихся в надежде остановиться шин об асфальт, словно ставший густым воздух, который сразу же наполняется запахом бензина и беды, а потом удар.

Резкий удар огромного грузовика об дорогую машину и вторая утопает под тяжестью перевернувшегося грузовика, сжимая в своем дико пахнущем нутре водителя и пассажира…

Деньги жизни не нужны.

На что их тратить? Оплату за плохое она берет иным – уроком, причем часто последним.

Огонь, поглотивший автомобиль, стал решающим штрихом.

…А уже через день в газетах и журналах пестрели заголовки: “Самый богатый человек востока погиб при ужасном ДТП ”, “Запланированное убийство или же игра случая?”…

И всем было глубоко наплевать, обманули ли уже умершего Абсани, что он чувствовал перед смертью. Всех интересовало иное – его громадное наследство и его глубоко “несчастная” вдова, которая осталась совсем одна.

А Джорджина, читая эти статьи, смеялась. Что за бред несут люди? И вот за это получать свои копейки? Нет, однозначно за это она бы не стала платить в принципе. Воображения воспаленного сознания, не иначе.

Ей, конечно, было жалко скончавшегося супруга, но, будем откровенны, ее ничего в нем не интересовало, кроме непомерного кошелька. А теперь весь кошелек ее!

Худощавый, низкий, как и все уроженцы Индии. А ещё ее бесили его пальцы – совсем не мужские, женоподобные, с ногтями орехового цвета. По ее мнению, совершенно мерзкие. А глупая стрижка а–ля “уроженец из трущоб”? Да пусть ее трижды делают с помощью золотых инструментов!

А вот его характер она ценила, которым он обладал при абсолютно никакой внешности. Потому его и жаль.

Джорджи встала, поправила свое платье в пол. Красивое, невероятно дорогое и чёрное. Она ведь вдова, да.

Тонкие пальцы схватили с тумбочки телефон, нажали на пару кнопок, а потом поднесли к изящным ушкам.

– Привет, дорогой, – мягко пропела она в трубку одному из “ботанов” исследовательской группы. – Как там наш препарат? Готов к использованию?

В разговоре с ним она не стала надевать маску печальной вдовы, он ведь знал ее, как план “С”.

– Во флаконе аммиачная вода, миссис Абсани, – безэмоционально сказал он. Ему в любом случае заплатят, так что плевать с высокой башни, на кого работать. На себя? А на кой нужно, ведь старые акулы проглотят и не заметят.

– Что?! – она сорвалась на крик, что делала очень редко. – Повтори–ка ещё раз, малыш.

– Растворенный аммиак, – услышала Джорджина в трубке.

Вот, значит, что. Мальчик Лиззи обманул и Малика, и ее саму.

– Хорошо, – вдруг спокойно произнесла она, однако в глазах ее плясала ярость. – Я решу этот вопрос. Будь на связи.

И выключила смартфон, потом долго стояла, сжимая в ладонях гаджет и мечтая запустить его в рожу бойфренда дочери. А ведь она с каждым годом вовсе не молодеет, неужели сложно это понять Элизабет? Нахрен ей сдались разработки старика Риверса? Она ведь молода, свежа, не то что ее мать.

Женщина подошла к огромному зеркалу, провела по его ровной поверхности как будто бы по своему лицу. А отражение ровное, гладкое на ощупь даже у глаз. Не чувствуются эти чертовы гусиные лапки…

Тишину разрезал трель звонка. Джорджи, даже не скрывая жуткого раздражения, подняла трубку:

– Да?

– Джорджина, – ответ не заставил себя ждать. Голос взбешенный и полит, не хуже ее, раздражением. – Что за /запрещено цензурой/?! Те реквизиты для оплаты, что ты дала, /запрещено цензурой/ заблокированы.

Вы когда–нибудь чувствовали, как земля уходит из–под ног? Внезапно. А вы ещё и на высоких шпильках.

Вот о каких “временных сложностях” говорил ей юрист и прочие “умные” люди.

– Не ной, а жди меня. Сейчас я спущусь и оплачу все картой, – недовольно сказала она, испытывая жгучую ненависть к продуманному муженьку, и отключилась.

Продуманный ублюдок!

Значит, все заблокировал? На кой черт ему деньги в могиле?

– Жадный, мать его, /запрещено цензурой/! – прокричала она в пустое пространство, прежде чем взять эмоции под контроль.

Кому он завещал все свои деньги?! Кому, если не ей?

Ее счет, который Джорджина завела бог знает когда, далеко не резиновый. Вот заплатит за свое пребывание в отеле, и останутся лишь копейки. На такси.

Надо что–то придумать. И быстро.

Она разблокировала телефон. Чьи номера у нее есть? Диего, Долорес, Шлюха Джози, Софи, Грант Стивенсон, Жирный Зейн…

Над последним именем и завис ее пальчик.

Подумаешь, толстый, но, как она помнит, он так отчаянно пытался ухаживать за ней. Хотя, по ее мнению, Зейн Хьюберт был закомплексованным извращенцем.

– Здравствуй, дорогой…

***

/Элизабет Скотт/

Джеймс отвез меня в свою квартиру, аргументировав тем, что не пустит меня домой, пока он самолично не заменит входную дверь на более крепкую и с повышенной защитой.