Твоя поневоле

Я ору, извиваюсь, толкаюсь, пытаюсь укусить его за плечо, а он только крепко держит меня и словно ждёт, когда я выбьюсь из сил… И я выбиваюсь позорно быстро, просто в какой-то момент сдуваюсь, словно пробитый дротиком воздушный шар. Силы покидают меня одномоментно — раз! — и выкачали весь воздух. Я пустая. Остались только слёзы, которые бегут по щекам, не подвергаясь какому-либо контролю.

Роняю голову на его грудь и судорожно всхлипываю, а он гладит меня по голове, словно выжидая, когда тиски истерики отпустят меня окончательно.

Без каблуков я становлюсь рядом с ним ещё ниже, ещё более беззащитной и жалкой, зато он словно исполин — большой, крепкий и сильный. И сила его даже не в мышцах — она в голове. Он не соврал — он действительно умён не по годам. И хитёр. Он умеет контролировать свои эмоции, а я нет! Я намного старше, но не могу руководить своими пустыми мозгами, когда как он отлично игнорирует мои взбрыки и провокации.

Никакой юношеской вспыльчивости и эмоциональных порывов. Он расчётлив, терпелив, вежлив. У него всё под контролем: он сам. Я. Ситуация.

Он охотник. Я жертва.

— Ты скажешь мне, зачем я здесь? — обессиленно шепчу севшим от криков голосом в его футболку.

Он невесомо гладит меня по мокрым волосам, положив подбородок на мой затылок.

— Конечно. Конечно, обязательно. Но не сейчас. Я хочу, чтобы сначала мы узнали друг друга лучше. Без неё.

— Без кого? — поднимаю на него зарёванные глаза и вижу только чётко очерченные губы.

— Без правды, — смотрит на меня сверху вниз. — Боюсь, она тебе не понравится. Поэтому я хочу, чтобы ты узнала какой я до того, как узнаешь, кто я.

— А кто ты, Кай?

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

— Я тот, без кого ты совсем скоро не сможешь.

Он смотрит на меня и действительно верит в то, что говорит. Он безумен! Но разумна ли я, если смотрю сейчас на его губы и хочу до них дотронуться своими?

У него твой сын! А ты — пленница!

Но эти мысли больше не рождают ярость, я истощена. Выпотрошена и выброшена на пустынный скалистый берег.

— Нужно обработать твою рану, — он разжимает объятия и как безвольную куклу усаживает меня на тугой пружинистый матрас, сам же опускается на корточки и извлекает откуда-то из-под кровати коробку с красным крестом на крышке.

Перекись пенится, вырываясь на свободу мелкими пузырьками, следом Кай аккуратно обрабатывает стёртые о металл ссадины антисептической мазью. Он делает это мягко, аккуратно, ухаживая за каждым порезом с большой нежностью.

Он серьёзен и сосредоточен, он дует на мои раны.

Он не похож на психопата. Ну какой он психопат? Сейчас он ведёт себя так, словно он меня… любит, и это сбивает с толку. Это не даёт мне его как следует возненавидеть и сеет внутри огромную всепоглощающую панику.

Что тебе от меня надо?!

— Как мой сын? — спрашиваю тихо, наблюдая, как он клеит на ссадину дышащий пластырь.

Кай вскидывает на меня невероятно длинные, чуть спутанные ресницы, и его лицо озаряет тёплая улыбка.

— Очень хорошо. Сыпи нет, не волнуйся, — засунув в рот краешек пластыря, зубами разрывает упаковку. — Хочешь посмотреть видео? Я попросил снять его для тебя.

Хочу ли я?

Хочу ли я?!

На глаза наворачиваются слёзы, когда он протягивает мне телефон последней популярной модели, и я вижу, как мой чистенький причёсанный сын играет в огромную железную дорогу и что-то лопочет на своём.

Большая светлая комната, солнечные блики играют на пушистом бежевом ковре. Мише явно там очень хорошо, о нём заботятся, его холят и лелеют, это видно.

Невидимая рука уводит камеру чуть в сторону, и я вижу обои в тонкую голубую полоску с золотистыми вензелями, и в голове мелькает смутное узнавание, как будто я где-то их уже видела, но сразу же об этом забываю, когда изображение выхватывает кусок женской загорелой коленки. Видео закончилось именно на ней. На застывшей женской ноге.

Кто она, вынужденная няня моего ребёнка? Неужели действительно его подружка, безропотно выполняющая любую прихоть за любезно брошенную палку? Ну кто ещё в здравом уме пойдёт на кражу чужого ребёнка! И, главное, что ей в этот момент двигало!? Деньги или любовь, приправленная похотью к красивому психопату?

Молодая отчаянная безумица, готовая на всё ради того, чтобы он дарил ей себя ночами… Мне мерзко от своих же мыслей, но внутри снова что-то противно царапает.

— Вот видишь, я же говорил, что всё у него хорошо, — Кай забирает телефон и кладёт его в карман джинсов. — Верь мне, Натали. Ни с тобой, ни с твоим сыном не случится ничего плохого. Главное, не поведи себя неправильно.

— Неправильно? А можно ознакомиться со сводом этих правил? Даже в тюрьме есть памятка, как следует себя вести, чтобы чашка с баландой не оказалась у тебя на голове.

— Я сам не знаю их, правда, — он честно смотрит мне в глаза и поглаживает пальцем приклеенный на рану пластырь. — Неправильно — это так, как мне не понравится, наверное.

— То есть я должна плясать под твою грёбаную дудку?