Твоя тень

Звукозаписывающие компании на первых порах активно засуживали тех, кто незаконно скачивал и хранил файлы у себя на компьютере, но вскоре от этой практики пришлось отказаться – слишком уж страдала репутация влиятельной корпорации, пытавшейся окончательно разорить какого-нибудь незадачливого студента или домохозяйку.

Бороться с пиратством оказалось бесполезно. Даже у музыкантов опустились руки. Но многие из них, по достоинству оценив новые веяния времени, уже вовсю пользовались выгодами от своего, на первый взгляд, незавидного положения и сами распространяли свои записи совершенно бесплатно, получая взамен известность среди новых поклонников. Арифметика тут была простая: чем больше фанатов, тем больше проданных билетов на концерты и тем выше популярность у грядущего альбома.

И звукозаписывающие компании, и музыкальные магазины с каждым днем медленно, но верно шли ко дну и становились пережитками прошлого.

Такие продюсеры, как Барри Зиглер, еще были востребованы, но их роль претерпела значительные изменения: суровая действительность превратила их в талантливых технарей по вызову. Правда, тянуть лямку за крохи, перепадавшие с продаж цифровых копий песен, удовольствия было мало – мигом протянешь ноги.

Дэнс слышала и про «Джей-Би-Ти», и про их конкурентов «Лайв нэйшн». И те и другие владели концертными площадками, как говорится, на любой вкус и цвет, контролировали продажи билетов через собственные сервисы вроде «Тикетмастера», а также заключали множество контрактов с рок-, поп-, рэп- и кантри-звездами первой величины. Другими словами, эти компании придерживались бизнес-модели «360» и контролировали все стороны жизни музыкантов: продюсировали альбомы, выпускали компакт-диски (которые, как ни странно, еще продавались), взаимодействовали с музыкальными сервисами, объединяли усилия с крупными корпорациями и проводили уникальные рекламные кампании, заключали выгодные сделки (например, запись фонограммы для нового кинофильма) и, что самое главное, организовывали выступления.

Ирония заключалась в том, что спустя двести лет музыкальный мир вернулся к тому, с чего все и начиналось, – к выступлениям вживую.

Мир Барри Зиглера исчезал на глазах, и Дэнс прекрасно понимала его тревоги: Кейли могла в любое мгновение переметнуться к конкурентам.

«Беседа, конечно, душещипательная, – заключила Кэтрин, теряя всякий интерес к их разговору, – но следствию вряд ли поможет. Оставлю-ка я певицу и продюсера наедине с их драмой».

Решив, что ей пора в гостиницу, Дэнс забрала из гостиной сумочку и снова вышла на веранду. Пока она дожидалась подругу, чтобы попрощаться, взгляд ее блуждал по темному сосновому бору, окружавшему дом Бишопа.

«Ну и как сцапать неуловимого убийцу, который, точно „невидимая гремучка“, скользит из тени в тень? – думала Кэтрин. – Интересно, он и сейчас прячется где-то там, среди сосен?»

Глава 44

Через час Дэнс добралась до гостиницы «Маунтин-Вью». Вновь увидев среди сосен мерцающий оранжевый огонек сигареты, она решила примерить шкуру преследователя на себя.

Но прежде она позвонила матери – узнать, как там дети. Звонить не хотелось: вдруг вскроются новые подробности надвигавшегося отъезда Джона Боулинга? Но про Боулинга мама даже не вспомнила. Эди рассказала, как прошел день. Дети в полном порядке, а Стюарт, отец Кэтрин, уже закончил с приготовлениями в Пасифик-Гроув, и дом в полной боевой готовности ждет гостей в эти выходные.

Переговорив с матерью, Кэтрин какое-то время колебалась: набрать номер Боулинга или нет? Решила, что не стоит.

«Ну ты и трусиха! – пожурила она себя и тут же придумала оправдание: – Некогда. Преследователь ждать не будет».

Дэнс включила телевизионный канал, где часто крутили рекламу. Мерцавший экран порождал на шторах игру света и тени, создавая в номере эффект присутствия. Оделась Кэтрин как можно неприметнее; правда, выбирать особо не приходилось: черные джинсы, бордовая футболка, темно-синий пиджак.

«Конечно, обувь совсем не годится для тактической операции, – подумала она, надевая туфли-лодочки. – Но чем богаты, тем и рады!»

Цель у Кэтрин была простая: выяснить, кто же ее тайный соглядатай. Среди сосен, в том же самом месте, что и в прошлый раз, снова вспыхнул огонек сигареты.

«Слава богу, он еще там!» – выдохнула Кэтрин, боявшаяся, что за время их разговора с матерью курильщик уйдет.

Выскользнув из номера, женщина прокралась на автомобильную стоянку и спряталась за фургоном «додж караван», салон которого пестрел всевозможной атрибутикой заядлого собачника, а на бампере красовалась наклейка с довольно хамским слоганом: «Моя немецкая овчарка – что ваш выпускник-медалист… только умнее».

Дэнс выглянула из-за фургона и всмотрелась в темный парк, где промеж стволов двух толстых сосен по-прежнему мерцал огонек.