Твоя Виктория

— Какой вздор, — буркнул Джорнейс. — Просто мне надо найти жену, я уже взрослый, — и грудь колесом сделал. Смотрелось умильно. — А ты — первая девушка, которая мне понравилась за последние сто лет.

— А прежде тебе что ли никто не нравился? — не понял я.

— Ну почему же? Много кто нравился. Но они уже состарились и умерли.

— Какой ужас, — выговорил я и сел читать. Вот у парня проблемы — живет долго и не стареет. Потом всё же не выдержал и спросил:

— А я тут при чем? Будешь общаться со мной, пока и я не постарею? А потом найдешь замену?

— Всё не так, — спокойно заметил он. — Если женюсь, жена получит защиту рода и её биологический процесс деградации организма приостановится.

— Так что ж ты раньше не женился? — решил уточнить я.

— Не влюблялся… настолько.

— А теперь что-то изменилось?

— Ещё не знаю. Но надеюсь, что да, — и взгляд такой задумчивый в мою сторону. — Потому и спросил, ты, правда, влюблена в Викторио?

— Скажу тебе по секрету — я люблю только себя. Ни до Викторио, ни до тебя мне дела нет.

— Ты — очень честная девушка. Это мне сразу в тебе понравилось, — заметил принц. — Искренних людей сегодня днем с огнем не отыскать.

— Давай делай свою корону и не мешай мне читать. И погрузился в писульки Викторио. Вот что я узнал, читая выборочно, а не сплошняком весь этот бред: «В один из дней маленькая Виктория не проснулась. Она была жива, здорова, дышала, но не открывала глаза, что бы мы все ни делали. Так мы прождали три дня, все извелись, советы каких врачей мы только не выслушали. Но вдруг в одной из книг наткнулись на информацию, что данный феномен — не более чем королевская хорошая наследственность. Это так называемая подготовка к годам правления без отдыха и сна… Отоспавшись ещё в детстве, будущий правитель мог без устали работать в последующем… Просто этого давно не случалось в королевской семье. Поэтому все так перепугались… тут я перелистываю жалобные стенания Викторио о том, что произошло с его суженой. Возможно, если бы меня растил Викторио и ни на минуту от меня не отходил, я бы тоже предпочёл спячку этой пытке…

Единственное, что я мог сделать, пока она спала, это создать для неё книжный диван. Мы очень рисковали, но страшнее было то, что когда она проснется, то не сможет ни читать, ни писать — ведь этому её ещё не начали обучать. Поэтому её сон теперь был неразрывно связан с получением новых знаний.

Когда ей исполнилось шесть лет, она, наконец, проснулась. И никого не узнавала. Ни меня, ни родителей, ни даже брата-близнеца. Но была приветлива, улыбчива, мила, добра и… невероятно умна. Мы все знакомились с ней с самого начала. Показывали ей фотографии. И день за днем всё начало возвращаться на круги своя». На этом страницы дневника кончались. Надо было возвращать на место эту книжечку и брать следующий фолиант. Перевёл взгляд на Джорнейса. Оказывается, он уже давно смотрел на меня.

— Ты там что такое читала? Тебя было не дозваться.

Отложил книгу. И подошел к принцу, чтобы посмотреть, что он успел уже сделать. Передо мной уже была готовая мужская корона.

— Но как? — поразился я.

— Вот и я спрашиваю: как можно читать какую-то книгу восемь часов тридцать минут без перерыва на еду, уборную и прочие потребности? Скажи, я тоже почитаю.

— Это был личный дневник Викторио, — решил признаться я. — Пишет он пространно, много рассуждает, описывает чувства своих органов по отдельности — и души, и сердца, и мозгов… Короче, пустая трата времени. Но познавательно. Ему ни слова, хорошо?

— Идет, — улыбнулся парнишка. — Как тебе корона?

— Бесподобна. Очень похожа на ту, что мы закончили вчера.

— Это — комплект, — ничуть не смутился Джорнейс. — Мужская и женская.

— Стоп-стоп-стоп! — начал было я. — Твоя — согласен. Заберешь её потом с собой во дворец. Но эта — я ткнул пальцем на женский вариант — моя, я делала её для себя.

— Мы делали, — поправил меня Джорнейс.

— Да, — согласился я. — Но материал был моим. Это на меня с неба упал лунный камень.

— Выход есть и он очень прост — придется тебе стать моей женой. Так как это королевский комплект и разделять его нельзя. Как ты там назвала женскую тиару?

— «Капельки любви».

— Красиво. Тогда мужская будет называться «Океан любви» как символ неиссякаемой любви между императором и императрицей.

— А если я не хочу за тебя замуж?

— Захочешь. Вне всяких сомнений. Сколько там этих капелек на твоей тиаре — 17? Кажется, мне уже пора начинать ухаживать за тобой.

— У тебя нет шансов, — уверенно заявил я. — Ты себя в зеркале видел?

— А что не так? — распетушился Джорнейс.

— А то! Как меня на руках носить будешь? Как тебя самого ветер не сносит?

— Ах так?! Тогда я буду есть мясо и быстро наберу мышечную массу. Отжиматься буду, вот!