Твоя звезда

– Что? – засмеялась Елизавета и быстро поцеловала его. – Что? Совсем растерялся? Какой ты смешной… искренний… Мы с тобой еще сыночка родим, да, Степа? И он будет красивым и умным. Всё, давай решать потом, а пока можем мы один день особенно ни о чем не думать, правда?

Степа в нерешительности кивнул. Не такой уж он и валенок, чтобы им управляли, не спрашивая. Просто ситуация уж больно необычная… И два последних денька были такие, что весь Степин мир перевернулся и покачнулся и на место пока не встал. Соседка Вера, ее сын, квартира, которой у него больше нет, родители и их неожиданная размолвка – настоящая, глубокая, потом этот чудной дед Семен и его «социалистическая республика», которую он готов защищать с винтовкой в руках… Только не клоунада ли всё это, ведь ничто в мире не меняется от того, что Семен сидит глубоко в лесу с красным флагом…

И, наконец, Елизавета – женщина, которая сильнее всех вокруг и своей властью подчиняет любого. В чем ее власть? В необычной красоте? Силе воли? Почему все ее слушаются? Потому, что она губернатор. А он почему попадает под ее полную власть? Ему-то что – губернатор она или нет? Ему никакой разницы нет. Что сейчас было? Наваждение какое-то… Степа потер голову. Вот уж думать столько точно невозможно, тем более, когда ни на один вопрос ответа нет.

Елизавета, внимательно наблюдавшая за Степой, опять засмеялась.

– Какое у тебя живое, прекрасное лицо!.. Всё на нем написано. И, главное, то, что написано, мне очень нравится. Мне нравится твоя искренность. Последние пять лет моей жизни все только и смотрят: а что я им дам? Машину, должность, денег… А ты вообще ни о чем таком не думаешь, правда, Степа?

Степа тоже улыбнулся:

– Правда.

– Вот. Поэтому я тебя и выбираю. Надоели они мне все, очень трудно жить среди подхалимов, рвачей и карьеристов. Ни одного живого лица не вижу уже давно.

– А ребенок? – неожиданно для себя спросил Степа.

– Какой ребенок? Катька-то? Катька моя – огонь-девица. Уж и не знаю, в кого она такая. В отце ее – филологе – огня не было. И я в ее возрасте не такая была. Вот, кстати, кто отрицает всю мою власть и богатство. Надо вам с ней познакомиться. Язык вот только у нее – даже не бритва. Острый кинжал. Она в Москве учится. Сейчас приехала на пару дней. А я вот, видишь, взяла и уехала – на свадьбу решила съездить, посмотреть, как люди мои с ума сходят. Надо же знать, что в области происходит. Вот я облёты и делаю. Не будешь наряды надевать? Ну и правильно. Я, пожалуй, в своем пойду. Взяла как раз платье к случаю.

Елизавета быстро скинула вышитую юбку и блузку с широкими, расшитыми по краю рукавами, надела изящное синее шелковое платье чуть ниже колена, мягко подчеркивающее ее крупную фигуру.

– Душегреечку только эту надену, она мне нравится. Предложила, кстати, Катьке поехать вместе со мной, да она меня так отбрила!.. Хорошо, что никто не слышал. Был бы отличный инфоповод для желтых газетенок и Интернета: «Как дочка губернаторши отругала свою мать…»

Кто-то деликатно постучал.

– Елизавета Сергеевна… гм… – В дверь заглянул Гена, переодетый в красный камзол с золотыми пуговицами и огромными навесными петлями.

Елизавета всплеснула руками.

– Слушайте, люди мои, ну вы вообще!.. Завтра вся область будет в Интернете наряды наши обсуждать и считать, сколько народных денег потрачено на это.

– Так свадьба же… – не очень уверенно проговорил Гена, исподволь поглядывая на душегрейку, которую Елизавета накинула на плечи.

– У кого? У тебя свадьба, Ген? Ты кто на этой свадьбе? Посаженный отец? Дружка? Давай-ка нормальную одежду свою надень, а это отдай Петиным помощникам. Сам он где?

– Так у них там сейчас… гм… – Гена разулыбался. – Кулачные бои…

– Петя сам дерется? – прищурилась Елизавета.

– Не, смотрит, там ставки можно делать. Я за вас тоже поставил две тысячи, Елизавета Сергеевна!

Елизавета усмехнулась:

– Спасибо тебе за заботу!..

Она отодвинула Гену, который загораживал проход, крепко взяла за руку Степу и пошла вперед по коридору, где на каждом номере было написано имя какого-нибудь князя или исторического героя из глубокой, летописной, древности… Владимир Красно Солнышко… Всеволод Большое Гнездо… Ярослав Мудрый…

– А у нас на двери что было? – обернулась Елизавета.

– Так, Елизавета Сергеевна… – быстро подсуетился, обогнав их, Гена. – Это же палаты императрицы Елизаветы… Всё по историческим образцам! Никто еще в этом номере не жил. Специально под вас всё делали… Кроватка, зеркало – под ваш рост, со мной советовались хозяева! – похвастался Гена.

– Ага, – кивнула Елизавета, – я поняла. Чтобы я своим прекрасным телом в зеркало поместилась, да? Петю очень волновало… Вот когда народ устанет окончательно – от своей нищеты и нашей жадности – и пойдет на нас с батогами и с зажигательной смесью, мы плакать будем, за границей прятаться, жаловаться всему миру на свой жестокий и грубый народ, который нас самих побьет и все наши богатства несметные отберет.