Твокер. Иронические рассказы из жизни офицера. Книга 1

Трудно подобрать слова, чтобы описать церемонию выпуска молодых офицеров из училища. Кажется, что об этом событии столько раз писали и рассказывали другие, что подобрать новые слова, не скатываясь на банальность просто невозможно. Ну а что делать, если действительно строй молодых офицеров неподвижен, ряды ровные, погоны золотые. А мы, стоящие в строю похожи друг на друга, на патроны в одной обойме. Мы еще, вроде бы не офицеры, хотя приказ о присвоении нам офицерских званий уже подписан, и отменять его никто не собирается. Но так уж принято, что нужно зафиксировать момент, когда вчерашние курсанты становятся офицерами. И этим моментом, принято считать ту минуту, когда нам зачитают Приказ о присвоении нам офицерских званий.

Это чем-то напоминает Новый год. И подарки под елку уже разложены, и шампанское в холодильнике, и «Ирония Судьбы» уже в телевизоре, ан нет, извольте ждать двенадцати часов. Словно, если ты встретишь Новый год как – то по-другому, он может не наступить вообще. И, только дождавшись заветного момента, всем разрешается радоваться наступившему празднику и удивляться подаркам и начинать веселиться. Но в семьях такое поведение оправдано присутствием на празднике маленьких детей, ещё верящих в сказки и Деда Мороза. Но здесь, в роли малышей, выступают наши командиры, и нам приходиться прикидываться непонятливыми, чтобы не испортить им праздник. И мы терпеливо ждём условного сигнала, чтобы они смогли начинать радоваться удивляться и веселиться.

Но традиции нужно соблюдать, даже если их смысл тебе непонятен.

Мы уже в офицерских погонах, но их, как бы не видно, и, значит их, как бы не существует. Но это ещё ничего. Когда из училища выпускался мой отец, погоны пристёгивались к мундирам. Поэтому на построение они выходили в курсантских погонах, а после объявления приказа, тут же на плацу, меняли их на офицерские. Гости деликатно делали вид, что ничего особенного, в новоиспечённых офицерах, щеголяющих перед ними нижним бельём, нет.

Сегодня наши погоны надёжно пришиты в ателье, в котором и пошиты наши мундиры. Поэтому цирк-стриптиз-шоу с переодеванием сейчас мы не проводим.

В нашем училище существовала негласная традиция, что у молодого лейтенанта – выпускника, обязательно, должны быть: шитые на заказ сапоги и фуражка, фирменные чёрные очки (ношение которых категорически было запрещено приказами) и чемоданчик – «дипломат», (ношение которого разрешалось).

Перед нашим выпуском командир батальона полуофициально приказал нам на торжественном построении иметь шитые на заказ сапоги. Тем, кто не сможет сшить сапоги, было рекомендовано погладить, те, которые выдали со склада. С переходом российской армии на ботинки, в армии было утрачено умение гладить сапоги. О, это было целое искусство, требующее от исполнителей большого терпения и мастерства. Сначала из дерева вырезались колодки, на которые натягивались голенища сапог. Затем с помощью нагретого утюга, расплавленным парафином многократно пропитывались голенища, до тех пор, пока остывший парафин, не придавал голенищам сапог желанную бутылочную форму. Говорят, что такие сапоги ввёл в военную моду один российский император, который прятал в них от супруги плоскую фляжку со спиртным. Не знаю, так ли это было на самом деле, но, однажды родившись, эта мода исчезла из нашей армии только вместе с сапогами.

И вот мы, во всём новом, терпеливо стоим на плацу, ожидая заветного Приказа.

Не знаю, как все, но я в этот момент испытывал сложные чувства. На чувство радости, в связи с окончанием учёбы, накладывались сложные чувства тревоги и неопределённости, которые таил в себе для нас завтрашний день.

* * *

Кроме того, нас не могло не печалить близкое расставание с друзьями, с которыми мы делили всё за годы службы в училище.

За время прошедшее между сдачей государственных экзаменов до выпуска, наша связь с училищем становилась всё тоньше и тоньше. Словно кто-то, по ниточке перепиливал толстый канат. Мы сдавали казённое имущество в кладовую, проводили ремонт в спальных помещениях общежития. Наши командиры, предвидя скорое расставание, уже смотрели на нас, как на «отрезанный ломоть». Их мысли уже занимали предстоящие заботы о тех, кто придёт в училище вместо нас. Всё меньше курсантов оставались ночевать к казармах, и всё больше, получали увольнения домой до утра. Перед выпуском в казарме остались одни иногородние. Сразу после выпуска, ожидалась целая череда свадеб. Перед отъездом, ребята спешили оформить отношения со своими половинками. Так и я, уже получил приглашение на свадьбу своего друга Бриченка, который, приехав из Белоруссии, в городе с полуторамиллионным населением нашел себе невесту… из Белоруссии. Вскоре после выпуска, Они решили сыграть свадьбу. Мы понимали, что наша трудная, но беззаботная жизнь в училище заканчивается. Нас ждут другие проблемы и другие интересы.

Ладно, хватит о грустном. В конце-концов, сегодня наш день!

К нему мы шли долгих четыре года. Нашим дедам понадобилась меньше времени, чтобы разгромить фашизм.