Твокер. Иронические рассказы из жизни офицера. Книга 2

Сдержано поблагодарив Хамида за помощь, и поспешив отправить из батальона машину с погибшим чеченцем, Командир батальона срочно собрал совещание. На совещании командир роты боевого обеспечения и Начальник разведки батальона смущенно доложили, что неделю назад(!) командир разведывательного взвода, с одним сержантом-контрактником и восемью солдатами-срочниками, отправились в разведку, на территорию соседнего завода и до сих пор не вернулись в расположение батальона. Беспокоить командира о пропаже десяти человек они «постеснялись».

Командир взвода пояснил, что на заводе их окружили боевики, разоружили и взяли в плен. Контрактника показательно тут же казнили, а солдат, вместе с командиром взвода, отвели в какой-то дом, где держали в подвале. Моложавого офицера посчитали сержантом, и держали вместе с солдатами. Солдаты не выдали своего командира. А потом приехал Хамид, с которым они познакомились, ещё при разгрузке эшелона, забрал его и привёз в батальон. Так выяснилось, что потери Сибирского батальона возросли ещё на одного убитого и восемь пленных.

Что командир батальона посчитал высказать после этого на совещании своим офицерам, нам осталось неизвестным.

* * *

– Якуб, у русских нет воды. Я дал им слово, что каждый день их водовозка может беспрепятственно набирать воду на водозаборе. Предупреди своих людей, чтобы они её не трогали. И, вообще, может быть, тебе уже пора домой?

Ибрагим говорил с гостем, подчеркнуто спокойно, демонстрируя свое положение хозяина.

– Но ведь лишив федералов воды, мы заставим уйти их из города!

– Якуб. Это мой город. И я несу ответственность перед теми, кто здесь живёт. Ты пришел и уйдёшь. А нам здесь жить. И нам решать. Во-первых, они не уйдут. Во-вторых, их пятьсот человек. Если их взять за горло, они выйдут в город и не оставят в нём камня на камне. Что они сделали с Самашками, – Ты знаешь. Я не хочу повторения этого в Аргуне. Поэтому я буду давать им воду столько, сколько им нужно, чтобы только они сидели у себя, и не появлялись в городе. И не надо мне мешать. Прошу тебя, как брата.

– Хорошо, Ибрагим. Мы уйдём. Но мы ещё вернёмся. Насчёт водовозки я тебя понял. Но наш разговор с Батальоном еще не закончен. Прощай! Да хранит тебя Аллах!

– И тебе, в пути, пусть поможет Аллах! Прощай, Якуб.

* * *

– Товарищ полковник, разрешите на недельку съездить домой. Сестра третьего августа выходит замуж, Через неделю буду, «как штык!»

В период, когда им что-то нужно от начальства, товарищи прапорщики бывают очень убедительными.

Комбат внимательно посмотрел в ясные глаза подчинённого:

– Даю ровно неделю! Что бы десятого был в строю.

– Так точно! Спасибо, товарищ полковник!

* * *

Спустя несколько дней, Комбат стоял на крыше здания Комендатуры и смотрел, как по обочинам дороге медленно двигались два бронетранспортёра. Рядом с ними были видны фигурки солдат, идущих параллельно машинам. Вот уже целый месяц, Сибирский батальон ежедневно по утрам выделяет солдат для осмотра, закреплённого за Комендатурой, участка дороги, на предмет наличия на нём мин и взрывных устройств. Это мероприятие, по-научному, называется «инженерной разведкой колонных путей». Осмотрев дорогу и доложив в штаб Группировки, Командиры берут на себя ответственность за безопасность проходящих по дорогам воинским колонн, в случае их подрыва боевиками.

За прошедший месяц обстановка несколько нормализовалась. Теперь все задачи штаб Группировки поручал Сибирскому батальону, который прибыл в Аргун для постоянного размещения. Это позволяло Комбату всё настойчивее требовать отправки батальона в пункт постоянной дислокации. 5 августа исполнялся ровно год, как его батальон прибыл в Чечню. Наконец, в уклончивых ответах штабников, замаячила дата – двадцать пятое августа, как время окончания командировки.

Отсюда, из Аргуна было трудно понять, что происходит в Стране. Мирные переговоры и выборы президента сопровождались взрывами на транспорте в Москве. Суеверно, не желая обсуждать сроки возвращения домой с подчиненными, Комбат с «черным юмором» отшучивался, что в Москве от взрывов на дорогах за два месяца, погибло больше народу, чем в батальоне за год. И он предлагал им переждать это беспокойное время за надежными стенами Комендатуры.

Теперь Комбат уже не был настроен так благодушно, как пару месяцев назад. С прибытием в Аргун сибиряков. жить стало интереснее, но значительно хлопотнее. Перспектива провести всё лето на «курортном» Северном Кавказе, уже не казалась ему несбыточной мечтой. Это становилась грустной реальностью, которая никого, почему-то, сильно не радовала.

Комбат приучился прислушиваться к каждому выстрелу. За последние месяцы на постах стало значительно тише. Встревоженные омоновцы, уже не позволяли себе ночную стрельбу «из озорства».