Творений. Книга I. Статьи и заметки

В одном доме очень бедного семейства мы заметили весьма много благочестия, они крещение приняли совсем еще недавно, годов шесть назад; детей, кажется, семь человек. И все члены семьи такие благонравные, набожные, скромные, внимательно слушали и расспрашивали о религиозном; на стене весьма много икон, а молитвослов свой он показал весь изношенный от употребления, очевидно, весьма и весьма частого. Одна вдова, очень хорошая христианка, занимается шитьем и между делом назидает в христианстве своих портних язычниц. Одна, кажется, хочет быть христианкой. Подобною же проповедью занимается и староста нашего собора Петр Исивара, приготовляющий печенье японское. Уже двое у него также обращенных в христианство, и теперь один слушает. Слава Богу, дело стоит довольно хорошо, а упадок духа у некоторых зависит от временного небрежения нашего, а между тем религиозное чувство, совесть у них сильно пробуждаются и говорят за себя, если с ними об этом побеседовать. Очевидно, положено прочное основание; беда только, что потом никто не постарался воздвигнуть ничего доброго на этом основании. Справедливо потому, что Петр Исикава в своем журнале уподобляет наших миссионеров уткам, которые, наклавши яиц, потом их не знают. Конечно, это небрежение может привести и к еще худшим последствиям. Одна христианка теперь даже не знается и в торговле с православными и жертвует на идола. Муж ее все-таки был еще верующим, но она его похоронила по-буддийски и детей последних уже не крестила. Но и в этом все-таки оказывается воздействие истинного учения Христова: обыкновенный теплохладный спокойно отстал бы от христианства, а она с остервенением отворачивается от всего, с чем прежде имела дело. Очевидно, она все-таки искренняя последовательница Будды, а вместе с тем и Христос смущает ее совесть; в результате — борьба.

Февраля 21/марта 5 прочитали в газете «Дальний Восток» из Владивостока от 30 января о том, что война с японцами непременно будет, ибо японцы теперь ведут энергичные приготовления, их флот уже теперь сильнее флота любой державы, да они еще его увеличивают; но так как они все-таки пока еще не владеют всеми средствами для войны, то подождут, а потом года через два, до окончания нашей Сибирской железной дороги, выступят на Россию. Теперь-то японцы действительно ведут деятельные военные приготовления, но что из этого выйдет? Народ все-таки бедный; уже теперь, когда за один год все вздорожало малость, все ноют над этим, что трудно жить, а что будет дальше-то? Мне думается, что через два года вообще охладеет военный пыл у горячих японцев и они увидят, что хотя у них и войско прекрасное и многочисленное, и флот громадный, но это все только на минуту, так как нечем будет содержать все это, особенно если война будет продолжительная. А может быть, они, с надрыва, что для чего же шли такие заготовления и производились затраты, — может быть, они и объявят нам войну, но тут-то им и будет погибель: у нас и военные силы есть наготове, да и народ не истощен будет специальными военными налогами. А впрочем, «не у явися, что будет». Во всяком случае, нам-то приходится задуматься. Можно предполагать, что в случае войны разнесут японцы всю миссию, да и нас не оставят в живых. А может быть, и это пройдет благополучно, — Бог весть. Только нам-то нужно всячески теперь стараться воспитать и укрепить себя в той мысли, чтобы непременно оставаться здесь: если убьют, то, Бог даст, наша кровь послужит семенем нового и истинного христианского дела здесь, а если не убьют, то наша смелость заставит японцев разубедиться в узконациональных задачах, какие они нам приписывают, заставит убедиться, что, напротив, наше дело духовное, далекое от политики; да и вообще смелость может размягчить сердца противящихся христианству японцев. Дай Бог, чтобы нам укрепиться в этой мысли, оставивши всякие разные опасения и расчеты.

В лондонском журнале «The Church Review» от 20 января 1898 года есть энергичная статья о единении англиканской и русской Церквей на том главном основании, что Святая Православная Русская Церковь одна только в чистоте содержит все древнее учение и

при этом не обязывает всех непременно держаться одних обрядов. Конечно, желательно это единение, но для сего англикане должны отказаться от всех своих ересей и от общения со своими многочисленными сектантами, ибо это в конце концов у них нередко переходит в полное отрицание Божества Иисуса Христа. А тогда из-за чего же и огород-то нужно было городить? Здесь у протестантов был замечательный проповедник христианства японец Канамори; но скоро он усвоил основное начало протестантства и до того дошел, что даже книгу написал, в которой доказывает, что Христос и Будда по существу одно и то же, только один посовершеннее другого. Недавно в газете писали: сей Канамори приехал в блудилище, а извозчик ему: а я от вас христианство принял; но Канамори ушел. Он совсем оставил веру.