Творения

12. Но, можетъ быть, скажешь вотъ еще что: если Отецъ, будучи совершеннымъ, все наполняетъ: то что же остается наполнять совершенному Сыну? Говорю, что Они взаимно воспріемлютъ и вмещаютъ одинъ другаго. Ибо сказано: Азъ во Отце и Отецъ во Мне. А взаимно одинъ другаго вмещающіе, по величію будутъ равны между собою. А какъ Они суть одинъ въ другомъ, постарайся это выслушать. Одно должно обниматься другимъ; следовательно объемлемое заключается въ объемлющемъ, а объемлющее не будетъ обниматься объемлемымъ. Не думай, что Богъ имеетъ въ Себе какую либо пустоту, въ которую воспріемлется объемлемое. О людяхъ такъ думать должно; ибо мы неспособны вместить другихъ, и не вмещаемся въ другаго, а если бы и вместились, то заключались бы въ пустоте и ею были объяты. О Боге же должно мыслить такъ: какъ въ душе человека, при совмещеніи двухъ или более наукъ, врачебной напримеръ и философской, или какихъ нибудь другихъ, оне не теснятъ одна другую въ уме и вместилище душевномъ, и при многочисленности находя себе просторъ и совмещаясь между собою; наполняя душу, оне не выделяются одна отъ другой, такъ что для проницательныхъ людей представляютъ видъ единой сущности, потому что пребываютъ въ единомъ и томъ же уме, но между собою различаются, ибо иное дело врачебная наука, а иное — философская: такъ и Отецъ и Сынъ, занимая одно и тоже место, взаимно воспріемля одинъ другаго и составляя единое, какъ сказали мы немного прежде, различаются одинъ отъ другаго постасію и наименованіемъ, существуя однакоже одинъ въ другомъ. Такъ при разлитіи въ воздухе запаха масти въ одномъ и томъ же пространстве существуютъ и воздухъ и запахъ; по-видимому, они слились тутъ, на самомъ же деле откроется, что иное воздухъ, и иное — запахъ. Такъ же светъ солнечный и дуновенія ветровъ, взаимно сливаясь, и, по-видимому, находясь въ совершенно смешанномъ состояніи, имеютъ между собою большое различіе; ибо светъ и ветеръ не мало различны одинъ отъ другаго. Симъ предметамъ уподобь Божество, и, представивъ въ мысли нечто высшее, нежели что выражается словомъ, найдешь, что Оба едино по существу и единенію силъ, и что сей единый Богъ разделяется по постаси и наименованію на Отца и Сына.

13. Можетъ быть, возразишь мне и следующее: если Отецъ, равно какъ и Сынъ, все наполняютъ, то какое же место остаетея для силы враждебной? Ибо вместе съ собою иметь врага — Богу не приличествуетъ. А если тамъ, где находится князь злобы, Бога нетъ: то Богъ окажется ограниченнымъ и объемлющимъ только часть всего. Отвечаю, что Онъ вездесущъ, и нетъ места, где Бога нетъ, хотя въ какомъ либо месте и находится князь злобы. Ибо лучи солнца не оскверняются падая на грязь и нечистоты, но даже уничтожаютъ ихъ, изсушая своимъ жаромъ: такъ и Богъ нашъ именуется огнемъ поядающимъ (Евр. 12:20); и еще: огнь предъ Нимъ возгорится (Пс. 49:3), дабы для возлюбленныхъ служить светильникомъ и светомъ, а для враговъ пламенемъ поядающимъ; ибо попалитъ, сказано, окрестъ враги Его (Пс. 96:З). Посему и князь злобы, желая избегнуть огненосныхъ стрелъ Божіихъ, бегаетъ по всемъ местамъ. Всюду находя Бога, проходитъ по всемъ людямъ; когда находитъ пламенеющихъ Духомъ, бежитъ и отъ ихъ пламени. А найдя въ комъ нибудь, не имеющемъ Духа Божія, выметенное и убранное убежище (Мат. 13:44), онъ, по краткомъ отдохновеніи, погибнетъ вместе съ радушно принявшимъ его; ибо одинаково окажется врагомъ и принявшій его, соделавъ своимъ другомъ противника Божія.