Читаем Творения догматико-полемическое и аскетические полностью

1. Итак, Бог рожденный и Бог пострадавший – язва для слуха твоего и рана для ушей твоих. О апостол Навел, и где же это твое изречение: мы проповедуем Христа распятого, для Иудеев соблазн, а для Еллинов безумие, (340) для самих же призванных, Иудеев и Еллинов, Христа, Божию силу и Божию премудрость (1 Кор. 1:23–24)? Что есть премудрость и сила Божия? Также Бог. Христос же распятый явил силу и премудрость Божию. Итак, если, без сомнения, Христос есть Премудрость Божия, значит, без сомнения, Христос есть Бог. Посему мы, – говорит [апостол], – проповедуем Христа распятого, для Иудеев соблазн, а для Еллинов безумие. [Col. 170]

2. Итак, крест Господень, который был безумием для язычников, а для иудеев соблазном, для тебя стал и тем и другим. Ибо, в самом деле, нет большего безумия, как не веровать, и большего соблазна, чем не хотеть слышать. Поэтому их уши были уязвляемы проповедью и страданием Бога, как теперь уязвляются твои. Они полагали это язвою для своего слуха, как и ты полагаешь. И оттого было, что при имени Бога и Господа Иисуса Христа, когда апостол проповедовал Христа как Бога, они затыкали уши на главах своих, как и ты затыкаешь уши души [своей].

3. Твое и их нечестие в этом отношении могло бы показаться одинаковым, если бы не был твой грех больше, чем их, ибо они отрицали Его, когда страдание в Нем до некоторых пор показывало человека, ты же отрицаешься Его, когда воскресение уже с очевидностью открыло Его божество. И к тому же они гнали Его на земле, ты же гонишь Его и на небесах. Не одно это, но, что еще ужаснее и нечестивее, – то, что они отрицали по неведению, ты отрицаешь после [восприятия] веры; они под видом ревности о законе, ты же – в чине предстоятеля; они [отрицались] Того, Кому себя полагали чуждыми, ты же – Того, Чей ты священник. О деяние недостойное и неслыханное! Ты гонишь и преследуешь Того Самого, Чьим достоинством до сих пор пользуешься.

Глава 13. Отвечает на возражение тех, которые говорили, что родившийся должен быть единосущным родившему

1. Однако в своем вероломстве и нечестии ты используешь, разумеется, сильный аргумент, чтобы отрицать и ополчаться на Господа Бога, говоря: «Родившийся должен быть единосущным родившему». Я говорю и утверждаю, что в случае рождества Божия сие совершенно не обязательно соблюдается, ибо сие рождение происходило не от Родившей[124], но от Рожденного[125]; [Col. 171] и Сам Он родился, как восхотел, и само то, чтобы родиться, было от Него[126]. К тому же, если ты говоришь, что рожденный должен быть единосущен родителю, (341) то я скажу, что Господь Иисус Христос равно единосущен как Отцу, так и Матери.

2. Ибо согласно с различием лиц[127], Он обнаруживает Свое подобие с каждым из них. Ибо по божеству Он единосущен Отцу, а по плоти единосущен Матери. Не так, что один был единосущен Отцу и другой единосущен Матери, но поскольку Тот же Господь Иисус Христос и рожден был как человек, и [пребывал] Богом, то имел в Себе свойства Каждого из родителей, одновременно в Своем человечестве обнаруживая подобие земной Матери[128], а в Своем божестве имея полноту божества Отца[129].

Глава 14. Сравнивает это заблуждение с учением пелагиан

1. Иначе если не Тот же есть Христос от Марии, Который рожден от Бога, то, без сомнения, ты творишь двух Христов, совершенно согласно тому нечестивому пелагианскому заблуждению, которое, признавая Рожденного от Девы простым человеком, называет его скорее Учителем человеческого рода, нежели Искупителем, ибо Он подал людям не искупление жизни, но пример жительства, надо полагать, с тем, чтобы люди, последующие Ему, поступая подобно Ему, достигали того же. Следовательно, один первоисточник у вашего нечестия, один и тот же корень заблуждения. Они считают рожденного от Марии простым человеком, и ты также. Они Сына Человеческого отделяют от Сына Божия, и ты также.

2. Они говорят, что Спаситель соделался Христом через Крещение[130], ты же говоришь, что Он в Крещении соделался храмом Божиим. Они не отрицают, что Он стал Богом после страдания, ты же отвергаешь Его даже после вознесения. Итак, только в одном различается твоя и их испорченность: что они хулят Господа на земле, а ты на небе. Мы не отрицаем, ты победил и превзошел тех, кому [Col. 172] подражаешь. Они как бы в определенный момент перестают отрицать

Перейти на страницу:

Похожие книги

Русская Церковь накануне перемен (конец 1890-х – 1918 гг.)
Русская Церковь накануне перемен (конец 1890-х – 1918 гг.)

В царствование последнего русского императора близкой к осуществлению представлялась надежда на скорый созыв Поместного Собора и исправление многочисленных несовершенств, которые современники усматривали в деятельности Ведомства православного исповедания. Почему Собор был созван лишь после Февральской революции? Мог ли он лучше подготовить Церковь к страшным послереволюционным гонениям? Эти вопросы доктор исторических наук, профессор Санкт-Петербургского государственного университета С. Л. Фирсов рассматривает в книге, представляемой вниманию читателя. Анализируя многочисленные источники (как опубликованные, так и вводимые в научный оборот впервые), автор рассказывает о месте Православной Церкви в политической системе Российского государства, рассматривает публицистическую подготовку церковных реформ и начало их проведения в период Первой русской революции, дает панораму диспутов и обсуждений, происходивших тогда в православной церковно-общественной среде. Исследуются Отзывы епархиальных архиереев (1905), Предсоборного Присутствия (1906), Предсоборного Совещания (1912–1917) и Предсоборного Совета (1917), материалы Поместного Собора 1917–1918 гг. Рассматривая сложные вопросы церковно-государственных отношений предреволюционных лет, автор стремится избежать излишней политической заостренности, поскольку идеологизация истории приводит лишь к рождению новых мифов о прошлом. В книге показано, что Православная Российская Церковь серьезно готовилась к реформам, ее иерархи искренне желали восстановление канонического строя церковного управления, надеясь при этом в основном сохранить прежнюю симфоническую модель отношений с государством.

Сергей Львович Фирсов

Православие