Творения преподобного Максима Исповедника. Книга II. Вопросоответы к Фалассию

Во Второй книге Царств написано: «И бысть глад на земли во дни Давидовы три лета, лето по лету. И рече Господь: над Саулом и над домом его обида в смерти кровей его, понеже умертви Гаваониты. И призва царь Давид Гаваониты, и рече к ним... что сотворю вам, и чим умолю, да благословите достояние Господне?.. И реша к царю: мужа, иже соверши над нами, и погна ны, иже умысли потребити ны, потребим его, да не будет во всех пределах Исраилевых. Дадите нам седмь мужей от сынов его и повесим их на солнце Господеви на горе Саула... И взя царь два сына Ресфы дщере Аиа, подложницы Саула... и пять сынов Меровы, дщере Саула, ихже роди Есдриилу... и даде их в руки Гаваонитам, и повесиша их на солнце на горе пред Господем. И падоша тамо сии седмь вкупе; тии же умроша во днех жатвы первых, в начале жатвы ячмени. И взя Ресфа дщи Аина вретище, и потче е себе при камене, дондеже снидоша на них воды Божия с небесе... И сотвориша вся елика заповеда царь. И послуша Бог земли по сих» (2 Цар. 21:1–14), [1280] Почему после смерти Саула, когда глад охватил землю, Давид уступил требованию возмездия и даже выдал гаваонитам на смерть семь мужей от семени Саула? Каков смысл этих словес и как духовным образом мы можем рассмотреть их?

ОТВЕТ. Точное ведение словес Духа обычно открывается только достойным Духа, которые, очистив [свой] ум от сажи страстей многим радением о добродетелях [1281] и [соделав его] подобным чистому и прозрачному зеркалу, воспринимают ведение божественных [вещей] и оно, уже при первом прикосновении [к нему], овладевает ими и запечатлевает на них как бы [свой] лик. Однако для [людей,] подобных мне, жизнь которых запятнала их страстями, вряд ли возможно, даже при подобающих побуждениях, представлять доказательства [своего] ведения божественных [вещей], а тем более самонадеянно думать и говорить, что можно точно выразить подобное ведение. И верно знаю, честный отче, что ты сам, более изведав божественное, ведаешь о нем и опытным путем обрел точное знание этих [вещей] в отличие от меня, только говорящего о знании, но не могущего изречь [что-либо] о божественных [вещах] исходя из [самого] опыта [их]. [1282] Однако я не могу отвергнуть то, что по моим силам, а тем более отказать вам в ваших требованиях, хотя вы и возложили на меня тяжкий труд говорить о том, что превышает мои силы.

Итак, Саул в этом месте Писания есть царствующий посредством буквы и по смыслу плотской заповеди над плотскими иудеями Закон, или же телесный образ [жития] и телесное мышление, царствующие над тем кто руководствуется одной только буквой Закона. [1283] Ведь, согласно одному толкованию, Саул понимается как «просимый ад»; народ же иудейский, предпочтя жизни, проводимой в Духе Божием и, соответственно, добродетели, жизнь сластолюбивую, востребовал, чтобы [над ним] царствовало неведение вместо ведения. Ибо всякий, отпавший от Божественной любви, имеет царем над собой, через наслаждение, плотской закон, поскольку он не может или не желает соблюдать никакой Божией заповеди.