Творения. Том первый. СЛОВА.

7. Таковы были явления на земле и на небе! Но и в самом воздухе не положено ли было в то время знамений, и он не освятился ли тогда знамениями страдания (Христова)? Зрители и таинники оного чуда да покажут и ныне одежды, запечатленные тогда знамениями Креста. Как скоро кто из наших или из посторонних рассказывал о сем или слушал рассказывающих, тотчас видел чудо или на себе, или на ближнем: сам был в звездах или видел звезды на одеждах другого, испещренных лучше всякой мастерской ткани или искусной живописи. Что же произошло из сего? Зрителей так это поразило, что все почти, как бы по одному мановенью и в один голос, начали призывать христианского Бога и умилостивлять Его славословиями и молитвами. Многие, нимало не отлагая, в то же время, как случилось сие, притекли к нашим священникам и по усильной просьбе сделались членами Церкви, наставлены в таинствах веры, очищены Божественным крещением и таким образом через страх избавились от страха. Но о сем довольно.

8. Юлиан, более и более подстрекаемый и движимый бешенством, наконец восходит на самый верх своих бедствий. Поелику он думал, что дела христиан идут по его желанию; поелику сделанное им уже обнадеживало его, что все покорится ему, если он только захочет; к тому же восхитил он победу над западными варварами, – то и предпринимает сие единое намерение, весьма благоразумное и человеколюбивое. Взяв отсюда два войска, и воинов и демонов, им управлявших (на которых более и надеялся), выступает он в поход против персов, полагаясь более на свою безрассудную дерзость, нежели на крепость сил. И сей мудрец не мог понять и того, что смелость (θάρσος) и дерзость (θράσος) хотя близки по имени, однако же всего более различны между собой по действиям, – я разумею мужество и трусость. Быть смелым в делах, требующих отважности, есть знак мужества; тогда как ослабевать есть знак боязливости. Но идти и бросаться туда, где больше опасности, а не удерживаться, есть знак дерзости; тогда как уклоняться есть знак осторожности. Нельзя полагать, чтобы одно и то же значило сохранять, что имеешь, и приобретать, чего не было. Первое особенно и преимущественно достойно уважения людей благоразумных, за последнее, если оно удобно, надобно приниматься; в противном же случае оно достойно презрения. Кто в надежде приобрести что-нибудь подвергает себя опасности лишиться всего, что имеет, тот весьма неблагоразумен. Такой человек кажется мне подобным худому бойцу, который начинает бороться прежде, нежели станет в твердое положение, или тому кормчему, который топит и старается потопить неприятельский корабль, когда свой корабль расснащен и неспособен к плаванию.

Юлиан, кажется, не думал о сем нимало; он без осмотрительности приступает к исполнению своего предприятия; думает о приобретении чужой области, когда дела римлян были им расстроены и находились в худом положении, особенно вследствие гонения. Будучи Салмонеем, который производил гром кожей, он простирал взоры к тем Траянам и Адрианам, в которых осторожность была удивительна не менее мужества, и не помыслил ни о Каре, ни о Валериане, которые за безрассудную стремительность (говорю не в укоризну злой судьбе, как выражается [87] трагик) понесли наказание, в пределах Персии претерпев поражение, когда находились на вершине счастья. 9. Но он решился на сие и предался своей стремительности, собрав воедино все, что выходило из меры в прорицаниях и волшебствах, слыханных и неслыханных жертвах, дабы все вдруг рушилось. И какой великий, чрезвычайный обет изрек он, о Христе мой и Слове! И страдания Бесстрастного, и таинство целого мира, – весь род христианский предать демонам, если успеет в предпринятом.