Творения. Том первый. СЛОВА.

28. Так размышлял и взывал я прежде к Богу. Что же теперь изменяю в звуках песни? Оплакиваю уже погибель нечестивых; делаюсь человеколюбив к ненавистникам и говорю так: како быша в запустение, внезапу исчезоша, погибоша за беззаконие свое (Пс. 72:19), как прах возметаемый вихрем, как пух, развеваемый ветром, как утренняя роса, как свист пущенной стрелы, как удар грома, как быстролетная молния? Если бы они хотя теперь переменились в мыслях, перестали передаваться множеству заблуждений и потекли во след истины, то, может быть, и самое падение обратилось бы им в пользу. Ибо и наказание часто служит ко благу наказываемых. Но что, если они останутся при том же мнении, еще будут держаться идолов и не уцеломудрятся бедствием, которое вразумляет и неразумных? Иеремия так оплакивает Иерусалим, что бездушные вещи призывает к плачу и у стен требует слез (Плач 2:18); какой же найдется плач, достойный сих столь упорных людей? Кто оплачет одно настоящее, не проливая еще слез о будущем наказании за то, что они безумствовали, удалились от Бога и послужиша твари паче Творца (Рим. 1:25), и не только послужили, но восстали на служителей Божиих и вознесли на них нечестивую руку, достойную таких зол? 29. Но как Богу угодно, так и да будет! Кто знает, что Бог, Который решит окованныя (Пс. 145:7), возводит от врат смерти обремененного и долу поверженного, не хочет смерти грешника, но ждет обращения его; Который и нас, сидевших во тьме и сени смертной, просветил и умудрил, – сей Бог и их восприимет некогда и, отложив тяжелый и железный жезл, упасет их жезлом пастырским?