Творец счастья

Разбирательства в полиции были недолгими. Кто мы и кто эти бандюганы – это ж понятно было с первого взгляда, поэтому утром нас, побитых и чуток порезанных, отпустили восвояси, а бандюг перевели в камеры – на них вооруженное нападение повесили.

Через пару дней Герасим узнал, кто такие мы с Мишей, и явился к нам в офис «с буфетом»*, благодарил, и в ходе нашей «сорокоградусной конференции», выяснилось, что служил он в спецназе бывал в горячих точках, где был ранен, потом комиссован по состоянию здоровья. Когда вернулся домой, единственную работу, которую смог найти – это работать охранником в ночном клубе. А вчера его попросили уволиться – заведению скандалы не нужны, а он, получается, привлекает теперь внимание к своей персоне. Журналисты, мать их: в газетах и в и-нете статьи о драке, фото погибшего охранника, фото выжившего Герасима, ну и все такое…

(* прийти с буфетом – прийти в гости со своей выпивкой и закуской. Прим. автора.)

Я предложил ему быть моим шофером, ну и телохранителем. Хотя на тот момент, мне ничего, кроме как упиться «до белочки», не угрожало. А жизнь показала, что Герасим стал для нас с Мишей не только ответственным работником, но и хорошим другом.

И в эту грёбанную субботу он своим телом закрыл Катю, приняв в грудь, предназначавшуюся ей пулю. Теперь я уже поеду к нему «с буфетом» и буду благодарить.

***

Через два часа, быстро поднявшись на второй этаж хирургического отделения больницы, нахожу нужную палату и застываю у двери, поскольку слышу два усиленно спорящих голоса. Один принадлежит девушке, другой Герасиму.

Девушка:

– Я сказала, не пущу!

Герасим:

– А я сказал, встану и пойду!

Девушка:

– У вас постельный режим. Лежать и не вставать, я сказала!

Герасим:

– Мне нужно в туалет. Поэтому, встану и пойду!

Девушка:

– Вот ваш туалет! (Гремит металлическая посуда) Лежа будете в туалет ходить!

Рычание Герасима:

– Я встану и пойду! Убери от меня эту хрень!

Девушка:

– А ну, не спорить! Лёг и расслабился, быстро! Едрён-батон!

Герасим:

– А ну, не трогай меня! Твою ж… Р-р-р…

Дальше я уже слушать не стану. Видимо, пора спешить на помощь другу. Пару раз стукнув костяшками пальцев в дверь, для приличия, открываю ее и вижу охренительную картину: Варвара, подруга Кати, пытается добраться до тела Герасима, а тот сопротивляется. В его глазах реальный страх! Что за дела? Парень маджахедов всяких там не боялся, а тут медсестричка его в ужас ввела! И чем? Тем, что пытается пощупать его где-то там, ниже живота.

– Здасьте! – приветствую я эту парочку, входя в палату. – Интересно узнать, чему я тут сейчас помешал?

– О-о-й, Кирилл Иванович! – внезапно радуется Варвара. – Как хорошо, что вы пришли. А то я с этим монстром никак справиться не могу.

– Привет, Герыч. И чего ты не подчинишься такой шикарной девушке? – шутливо спрашивая, подхожу к высокой реанимационной койке больного. – Лег бы, расслабился и получал удовольствие.

Я пожимаю левую руку друга, поскольку правая у него зафиксирована на груди и ее он поднять не может.

– Вот-вот! – подбоченивается Варя. – Я и говорю: расслабься уже. А он ни в какую!

– Он просто стесняется, – заговорщицки шепчу я девушке, чуть наклоняясь к ее уху.

– Я уже там все не раз видела и даже в руках держала, когда он только от наркоза отходил. Глупо уже сопротивляться. А он уперся: «Встану и пойду!» Нельзя ему вставать – швы разойдутся, кровотечение откроется. Операция сложная была, долгая, он крови много потерял. А только в себя пришел – уже встать собрался! Герой!

Вижу, как лицо Герасима покрывается нервными красными пятнами. На бледной коже они хорошо заметны.

– Ладно, ладно, Варвара-краса, не ругайся. Я тут сам ему помогу. Иди, не волнуйся. Все будет хорошо, встать я ему не позволю, – заверяю я Варю.

– Кирилл Иванович, на вас вся надежда. Вы у нас ответственный и порядочный, так что я вам больного доверю. Не подкачайте. А мне еще девять пациентов с капельниц снять надо. Так что я пошла, – озабоченно заканчивает она и выходит из палаты.

Когда все манипуляции с «уткой» были проделаны благополучно, я сажусь на стул у кровати.

– Ну вот, девушка же сказала, что видела и держала в руках уже. Может опять хочет подержать, а ты сопротивляешься, не даешь ей насладиться тактильным контактом, – хохочу я.

– Мля-я-я… – стонет Герасим. – Тут санитар был раньше, мужик. А сегодня она приперлась…

– Ну вот, пользуйся случаем. Девушка-то, ух, какая! А?

– Да в том-то и дело, что ух…

– Нравится?

– Ага, – смущается Герасим. – Поэтому-то и не хочу вот так… ну, так…

– Да, понял я. Самому бы стрёмно было. Неприятно, когда понравившаяся девушка видит вялую сосиску, а не боевой хрустящий огурец.

– Так все как раз наоборот, – недовольно ворчит больной. – Она как дотронется до меня, так он сразу встает, как будто бы на него никакой наркоз не действует…

– Правда? – хохочу я. – Ну так это ж хорошо, Герыч! Тем более, дай ей подержаться.

– А вам бы только поржать, – упрекает меня друг.