Творец Заклинаний

– Некоторые сильные маги из поколения моих родителей заразились Черной Тенью. Она разъедала их души, медленно, но неумолимо. Извращала их. Делала их сердца такими же черными, как отметины на их коже. И когда демоны овладевали ими, вся сила, которую они использовали, чтобы защитить свой народ, обращалась против нас. Мы едва не потеряли наш клан.

– Хватит, Ке-хеопс, – сказала мать. – Не пугай ребенка еще больше. – Она подошла, держа в руке стеклянный стакан. – Есть упоминания о магах, которые имели все симптомы Черной Тени, но потом болезнь исчезала.

Я провел рукой по черным отметинам возле глаза. Меня охватил страх; на миг померещилось, что они переползают на пальцы.

– Это нечестно! Я едва зажег первую татуировку. Как же вышло, что меня поразила болезнь, от которой страдают только сильные маги?

– Я не знаю, – сказал отец.

«Я не знаю». Три слова, которые я никогда не ожидал от него услышать. Отец положил руку мне на плечо.

– Возможно, в этой слабости кроется наша единственная надежда, Келлен. Если Черная Тень подпитывается магической силой, тогда ее отсутствие – благо. Болезнь не усугубится.

Я повертел в голове эту мысль, пытаясь успокоиться. Если мои магические способности так малы, возможно, отцу и матери будет проще убрать из меня Черную Тень? И тогда, может быть – всего лишь «может быть» – я восстановлю свою силу и пройду испытания. Я хватался за эту надежду, как утопающий хватается за соломинку. «О, пожалуйста, все боги солнца и неба, моря и земли, прошу, перестаньте наконец превращать мою жизнь в ад!»

– Выпей, – сказала мать, протягивая мне стакан.

Я заглянул в него. Он был наполнен зеленовато-голубой жижей.

– И какая от этого польза?

Глаза матери сузились, но она улыбнулась мне.

– Я всю жизнь изучаю и совершенствую исцеляющие заклинания, а теперь должна перед тобой отчитываться? – Она протянула руку и растрепала мне волосы. – Это вылечит твои синяки и царапины, которые, я обещаю, станут темой следующего обсуждения, когда мы решим нынешнюю проблему.

Мысль о наказании, которое грозит мне за драку, странным образом успокаивала. Домашний арест и порка… проклятие! даже превращение в ше-теп – все это больше не казалось таким уж кошмарным.

– Ты должен быть сильным, Келлен, – сказал отец. Он поднялся и встал рядом с матерью. – И храбрым.

Я посмотрел на родителей. Они выглядели как маги-герои из прошлого. Из тех времен, когда наш джен-теп восхищали и пугали весь обитаемый мир.

«Ты должен быть сильным. Ты должен быть храбрым». Я взял стакан и выпил все до дна.

– Я буду сильным и храбрым.

От этих слов и от эликсира я почувствовал себя немного лучше. В конце концов, я еще молод. Отметины Черной Тени появились совсем недавно. Моя мать – великолепный целитель, а отец – один из самых могущественных магов нашего клана. Глядя на родителей, я верил, что они смогут все исправить. Я выздоровлю.

По щеке матери скатилась слезинка, и я машинально протянул руку, желая смахнуть ее. Глаза отца были темными, в них отражалась боль, но взгляд оставался решительным. Мир передо мной затуманивался и расплывался, голова стала слишком тяжелой, чтобы держать ее ровно. И тогда я понял: ничего не будет хорошо.

Мать опоила меня одурманивающим зельем.

Глава 26 Татуировки

Я проснулся с криком.

Тело было липким от пота и горело, словно в огне. Мне снилось, что я привязан к столу, а злобные колдуны медеков в черных лакированных масках втыкают мне в кожу раскаленные до красна иглы, выжигая отметины Черной Тени у меня на лице, на плечах, на руках. Я проснулся в тот момент, когда они взялись за предплечья.

«Это был просто сон, идиот, – сказал я себе. – Перестань орать».

Зелье, которое мать подмешала мне в питье, оставило в голове ватную муть. Я едва мог двигаться, едва мог поднять веки. Прошло некоторое время, прежде чем я понял: боль в предплечьях была реальной.

«Татуировки. Что-то происходит с татуировками…»

Инстинктивно я попытался поднять руки, но не сумел. Несмотря на туман в голове, я ухитрился крикнуть, зовя родителей, заставил себя открыть глаза. И вот тогда все стало еще хуже.

Теперь я был не в комнате матери, а в кабинете отца. Лежал на столе, привязанный к нему за лодыжки и запястья прочными кожаными ремнями. Отец стоял надо мной. Одной рукой он упирался мне в грудь, а другой – прижимал что-то острое к моему предплечью.

– Отец? Что ты делаешь? Почему так больно?

Он не ответил, просто отодвинул иглу. Окунул ее в небольшой металлический котелок, стоявший на раскаленной жаровне. Когда отец вновь вынул иглу, на ее кончике повисла капля жидкого серебра. Тогда я увидел и другие котелки на других жаровнях. Все наполнены разными расплавленными металлами. Медь, золото, железо… Металлические краски. Их использовали для нанесения татуировок детям джен-теп, чтобы связать их с глобальными силами магии. Но, глянув на свою руку, я увидел, что татуировку жара покрывают перевернутые сигиллы – темные и уродливые. Их назначение – навсегда разорвать мою связь с магией жара. Магией огня, молний, энергии…

– Отец, прошу, не надо! Не уничтожай татуировки!